Page 214 - Анна Каренина

продолжал своим пискливым голосом, не робея, не запинаясь и подчеркивая некоторые
слова.
– Я имею несчастие, – начал Алексей Александрович, – быть обманутым мужем и
желаю законно разорвать сношения с женою, то есть развестись, но притом так, чтобы сын
не оставался с матерью.
Серые глаза адвоката старались не смеяться, но они прыгали от неудержимой радости,
и Алексей Александрович видел, что тут была не одна радость человека, получающего
выгодный заказ, – тут было торжество и восторг, был блеск, похожий на тот зловещий блеск,
который он видал в глазах жены.
– Вы желаете моего содействия для совершения развода?
– Да, именно, но должен предупредить вас, что я рискую злоупотребить вашим
вниманием. Я приехал только предварительно посоветоваться с вами. Я желаю развода, но
для меня важны формы, при которых он возможен. Очень может быть, что, если формы не
совпадут с моими требованиями, я откажусь от законного иска.
– О, это всегда так, – сказал адвокат, – и это всегда в вашей воле.
Адвокат опустил глаза на ноги Алексея Александровича, чувствуя, что он видом своей
неудержимой радости может оскорбить клиента. Он посмотрел на моль, пролетевшую пред
его носом, и дернулся рукой, но не поймал ее из уважения к положению Алексея
Александровича.
– Хотя в общих чертах наши законоположения об этом предмете мне известны, –
продолжал Алексей Александрович, – я бы желал знать вообще те формы, в которых на
практике совершаются подобного рода дела.
– Вы желаете, – не поднимая глаз, отвечал адвокат, не без удовольствия входя в тон
речи своего клиента, – чтобы я изложил вам те пути, по которым возможно исполнение
вашего желания.
И на подтвердительное наклонение головы Алексея Александровича он продолжал,
изредка только взглядывая мельком на покрасневшее пятнами лицо Алексея
Александровича.
– Развод по нашим законам, – сказал он с легким оттенком неодобрения к нашим
законам, – возможен, как вам известно, в следующих случаях… Подождать! – обратился он к
высунувшемуся в дверь помощнику, но все-таки встал, сказал несколько слов и сел опять. –
В следующих случаях: физические недостатки супругов, затем безвестная пятилетняя
отлучка, – сказал он, загнув поросший волосами короткий палец, – затем прелюбодеяние (это
слово он произнес с видимым удовольствием). Подразделения следующие (он продолжал
загибать свои толстые пальцы, хотя случаи и подразделения, очевидно, не могли быть
классифицированы вместе): физические недостатки мужа или жены, затем прелюбодеяние
мужа или жены. – Так как все пальцы вышли, он их все разогнул и продолжал: – Это взгляд
теоретический, но я полагаю, что вы сделали мне честь обратиться ко мне для того, чтоб
узнать практическое приложение. И потому, руководствуясь антецедентами, я должен
доложить вам, что случаи разводов все приходят к следующим: физических недостатков нет,
как я могу понимать? и также безвестного отсутствия?…
Алексей Александрович утвердительно склонил голову.
– Приходят к следующим: прелюбодеяние одного из супругов и уличение преступной
стороны по взаимному соглашению и, помимо такого соглашения, уличение невольное.
Должен сказать, что последний случай редко встречается в практике, – сказал адвокат и,
мельком взглянув на Алексея Александровича, замолк, как продавец пистолетов, описавший
выгоды того и другого оружия и ожидающий выбора своего покупателя. Но Алексей
Александрович молчал, и потому адвокат продолжал: – Самое обычное и простое, разумное,
я считаю, есть прелюбодеяние по взаимному соглашению. Я бы не позволил себе так
выразиться, говоря с человеком неразвитым, – сказал адвокат, – но полагаю, что для нас это
понятно.
Алексей Александрович был, однако, так расстроен, что не сразу понял разумность