Page 166 - Король Лир

разрушительной силой является стремление к обладанию теми имущественными правами,
которые дают человеку независимость, а в иных случаях и власть над другими.
Гонерилья, Регана и Эдмонд были лишены возможности обрести самостоятельность до
тех пор, пока они зависели от Лира и Глостера. Для них важно было любой ценой получить в
руки то, на чем зиждилась королевская и отцовская власть их родителей. Все трое прибегают
для этого к обману. Интересно то, что все они играют на самом дорогом для Лира и Глостера
— на преданности и чувстве долга, хотя сами не ставят их ни в грош. Когда же они получают
в свои руки земли, титулы и даже короны, они стряхивают долг повиновения родителям как
обветшавшее платье. Трагедия Глостера состоит в том, что он становится жертвой
бездушного индивидуализма, разрушающего его семью. Трагедия Лира состоит в этом лишь
отчасти. Но прежде чем мы перейдем к главному герою трагедии, нам нужно сказать о
второй группе персонажей.
Все действующие лица трагедии — люди с ясным сознанием своей личности. Но не все
они себялюбцы. Корделия, Эдгар, Кент, шут короля Лира составляют лагерь тех, кто
обладает не низменной эгоистическим, а благородным пониманием прав человека. Для них
существуют понятия верности, преданности, и в своем поведении они самоотвержены. Они
тоже следуют «природе», но у них благородные понятия о природе и достоинстве человека.
Показательно, что все они становятся в этом обществе отверженными. Корделию Лир
проклял, Кента он изгнал; Эдгара предал проклятию Глостер, введенный в заблуждение
Эдмондом. Что касается шута, то он в этом обществе отверженный и бесправный уже по
самому своему положению. Но именно эти люди, изгнанные и презираемые, как мы
убеждаемся, оказываются единственными, кто сохранил естественные чувства
привязанности, любви и долга. Кент, переодевшись и изменив внешность, сопровождает
Лира в его в изгнании, как и шут, который не покидает своего господина в крайней беде.
Корделия, узнав о несчастье Лира, забывает нанесенную ей обиду и возвращается, чтобы
восстановить отца в его королевских правах. Эдгар, встретив своего ослепшего отца, думает
только о том, чтобы облегчить его судьбу. При всем том, хотя каждый из них проявляет
самоотверженность, все они лишены духа патриархального повиновения и рабской
покорности. Не инстинкт подчинения, а свободный вы6ор объекта служения определяет их
поведение. Они служат Лиру не как подданные, а как друзья, сохраняя духовную
независимость, включая и шута, наиболее резкого из них и до беспощадности прямого в
выражении своих мнений.
Если Эдмонд наиболее полно воплощает в себе духовный мир и нравственные
принципы лагеря хищников-индивидуалистов, то его брат Эдгар оказывается в положении
наиболее отверженного.
В нашем восприятии Эдгар, преобразившийся в Тома из Бедлама, — странная и
непонятная фигура. В эпоху Шекспира так называли самых несчастных и обездоленных
людей, лишенных даже первейшего признака человечности — рассудка. Таких
умалишенных помещали в Бедлам. Но этот дом призрения не обеспечивал их. Голодные и в
рубищах, бродили они по дорогам, прося подаяния. То была самая низшая степень падения,
ибо эти несчастные ничем не могли помочь себе и не сознавали своего ужасного положения.
Образ Тома из Бедлама имеет поэтому в трагедии одновременно конкретное и
символическое значение.
В ходе действия трагедии обнаруживаются не только различия в нравственных
стремлениях ее участников, разделяющих их на два лагеря. Мы видим также, как образуются
два полярных мира. На одной стороне мир богатства и власти. Здесь идет вечная грызня, и
каждый в этом мире готов перегрызть глотку другому. Таков мир, который построили для
себя Гонерилья, Регана, Корнуэл, Эдмонд. Мы уже не раз встречали у Шекспира картину
этого мира в его драмах.
Другой мир — это мир всех отверженных. В нем оказываются, сначала Кент и
Корделия, затем Эдгар, король Лир, шут и, наконец, Глостер. Из них Корделия, ставшая
супругой французского короля, является изгнанницей только по названию и несет бремя