Page 213 - Мартин Иден

– Как бы плохо это ни было написано, неужели тебе совсем не
интересно? – допытывался он. – Неужели не интересна сама мысль?
Руфь покачала головой.
– Нет, это так непохоже на все, что я читала раньше. Я читаю
Метерлинка и понимаю его…
– Мистицизм его понимаешь? – не удержался Мартин.
– Да, а вот твоя статья, ты ведь как будто нападаешь на него, этого я не

понимаю. Конечно, что касается оригинальности…
242 Мартин нетерпеливо махнул рукой, но смолчал. А потом вдруг
спохватился, что Руфь все говорит, говорит уже давно.
– В конце концов, писательство было твоей забавой, – говорила она. –
Право же, ты забавлялся достаточно долго. Пора принять жизнь всерьез –
нашу с тобой жизнь, Мартин. До сих пор ты жил только для себя.
– Ты хочешь, чтобы я пошел служить? – спросил он.
– Да. Папа предложил тебе…
– Это я понял, – перебил Мартин, – но я хочу знать, ты что, больше в
меня не веришь?
Руфь молча сжала его руку, глаза ее затуманились.
– В твое писательство, милый, – призналась она чуть слышно.
– Ты читала множество моих вещей, – резко продолжал он. – Что ты о
них думаешь? Они безнадежно плохи? А если сравнить с тем, что пишут
другие?
– Но других печатают, а твое… твое нет.

– Это не ответ. По-твоему, литература вовсе не мое призвание?
– Тогда я отвечу. – Руфь собралась с духом. – Я не думаю, что ты
создан писателем. Прости меня, милый. Ты заставил меня сказать это
прямо. И ты ведь знаешь, в литературе я разбираюсь лучше тебя.
– Да, ты бакалавр изящных искусств, – раздумчиво сказал Мартин, –
должна бы разбираться… Но я еще не все сказал, – продолжал он после
тягостного для обоих молчания. – Я знаю, на что способен. Никто не знает
этого лучше меня. Я добьюсь успеха. Меня не остановишь. Мысли так и
кипят во мне, ждут воплощения в стихах, в прозе, в статьях. Нет, я не
прошу, чтобы ты поверила в это. Не прошу верить ни в меня, ни во все то,
что я пишу. Об одном прошу: люби меня и верь в любовь.
Год назад я просил тебя дать мне два года. Один мне еще остался. И я

верю, клянусь тебе, еще до того, как он кончится, я добьюсь успеха.
Помнишь, ты когда-то сказала: чтобы стать писателем, мне надо пройти
через ученичество. Что ж, я и прошел. Я гнал вовсю, я уложился в недолгий
срок. В конце пути ждала меня ты, и я не давал себе поблажки. Я забыл,