Page 83 - Мартин Иден

Глава 13

В этом великом открытии повинна кучка речистых социалистов и
философов из рабочих, которые в теплые дни, поближе к вечеру,
ораторствовали в Муниципальном парке. Раз-другой в месяц, проезжая
парком, по дороге в библиотеку, Мартин слезал с велосипеда, слушал их
споры и потом с неохотой ехал прочь. Спорили здесь куда грубее, чем за
столом у мистера Морза. Люди тут не отличались степенностью и
сдержанностью. Они легко теряли самообладание и переходили на
личности, у них частенько слетали с языка и ругательства, и непристойные
намеки. Раз-другой у него на глазах начиналась потасовка. И однако
почему-то казалось, есть в их рассуждениях что-то насущно важное. Их
словопренья куда больше будоражили мысль, чем благоразумный
невозмутимый догматизм мистера Морза. Эти люди безжалостно коверкали

язык, размахивали руками как безумные, оспаривали мысли противника с
первобытной яростью, но почему-то казалось, они много ближе к жизни,
чем мистер Морз и его приятель Батлер.
Несколько раз Мартин слышал, как в парке ссылались на Герберта
Спенсера, а потом однажды появился и последователь Спенсера, убогий
бродяга в грязном пальто, старательно застегнутом до самого горла, чтобы
скрыть отсутствие рубашки. Разгорелось генеральное сражение, и в густом
сигаретном дыму, среди спорщиков, которые без конца сплевывали табак,
бродяга твердо стоял на своем, даже когда один рабочий-социалист
язвительно провозгласил: «Нет бога, кроме Непознаваемого, и Герберт
Спенсер пророк его». Мартин никак не мог понять, о чем спор, но
заинтересовался Гербертом Спенсером и, доехав до библиотеки, взял там
«Основные начала», книгу, которую бродяга поминал чаще всего.
Так сделан был первый шаг к великому открытию. Однажды Мартин
уже пробовал взяться за Спенсера, но выбрал «Основы психологии» и
потерпел такую же позорную неудачу, как с мадам Блаватской. Решительно
ничего не понял и вернул книгу, не прочитав. Но на этот раз, поздним

вечером, после алгебры, физики и попытки написать сонет, он уже в
постели открыл «Основные начала». Наступало утро, а он все еще читал.
Было не до сна. В этот день он и не писал. Не вставал с постели, а когда все
тело затекло, растянулся на полу и читал то лежа на спине и держа книгу
высоко над собой, то поворачивался с боку на бок. Следующую ночь он
спал и с утра писал, а потом книга опять его соблазнила, и он зачитался,