Page 169 - Обломов

несмотря на сухой и жаркий день.
Он шел скоро, смотрел по сторонам и ступал так, как будто хотел продавить
деревянный тротуар. Обломов оглянулся ему вслед и видел, что он завернул в ворота к
Пшеницыной.
"Вон, должно быть, и братец пришли! — заключил он. — Да чорт с ним! Еще
протолкуешь с час, а мне и есть хочется и жарко! Да и Ольга ждет меня… До другого раза!"
— Ступай скорей! — сказал он кучеру.
"А квартиру другую посмотреть? — вдруг вспомнил он, глядя по сторонам, на
заборы. — Надо опять назад, в Морскую или в Конюшенную… До другого раза!" — решил
он.
— Пошел скорей!

III

В конце августа пошли дожди, и на дачах задымились трубы, где были печи, а где их не
было, там жители ходили с подвязанными щеками, и наконец, мало-помалу, дачи опустели.
Обломов не казал глаз в город, и в одно утро мимо его окон повезли и понесли мебель
Ильинских. Хотя уж ему не казалось теперь подвигом переехать с квартиры, пообедать
где-нибудь мимоходом и не прилечь целый день, но он не знал, где и на ночь приклонить
голову.
Оставаться на даче одному, когда опустел парк и роща, когда закрылись ставни окон
Ольги, казалось ему решительно невозможно.
Он прошелся по ее пустым комнатам, обошел парк, сошел с горы, и сердце теснила ему
грусть.
Он велел Захару и Анисье ехать на Выборгскую сторону, где решился оставаться до
приискания новой квартиры, а сам уехал в город, отобедал наскоро в трактире и вечер
просидел у Ольги.
Но осенние вечера в городе не походили на длинные, светлые дни и вечера в парке и
роще. Здесь он уж не мог видеть ее по три раза в день, здесь уж не прибежит к нему Катя и
не пошлет он Захара с запиской за пять верст. И вся эта летняя, цветущая поэма любви как
будто остановилась, пошла ленивее, как будто не хватило в ней содержания.
Они иногда молчали по получасу. Ольга углубится в работу, считает про себя иглой
клетки узора, а он углубится в хаос мыслей и живет впереди, гораздо дальше настоящего
момента.
Только иногда, вглядываясь пристально в нее, он вздрогнет страстно, или она взглянет
на него мимоходом и улыбнется, уловив луч нежной покорности, безмолвного счастья в его
глазах.
Три дня сряду ездил он в город к Ольге и обедал у них, под предлогом, что у него там
еще не устроено, что на этой неделе он съедет и оттого не располагается на новой квартире,
как дома.
Но на четвертый день ему уж казалось неловко прийти, и он, побродив около дома
Ильинских, со вздохом поехал домой.
На пятый день они не обедали дома.
На шестой Ольга сказала ему, чтоб он пришел в такой-то магазин, что она будет там, а
потом он может проводить ее до дома пешком, а экипаж будет ехать сзади.
Все это было неловко, попадались ему и ей знакомые, кланялись, некоторые
останавливались поговорить.
— Ах ты, боже мой, какая мука! — говорил он весь в поту от страха и неловкого
положения.
Тетка тоже глядит на него своими томными большими глазами и задумчиво нюхает
свой спирт, будто у нее от него болит голова. А ездить ему какая даль! Едешь, едешь с