Page 31 - Старик и море
P. 31
волокнистым, и старик знал, что за него дадут на рынке самую высокую цену. Но его запах
уносило с собой море, и старик не мог этому помешать. Он понимал, что ему придется
нелегко.
Ветер не ослабевал; он слегка отклонился дальше на северо-восток, и это означало, что
он не прекратится. Старик смотрел вдаль, но не видел ни парусов, ни дымка или корпуса
какого-нибудь судна. Только летучие рыбы поднимались из моря и разлетались в обе
стороны от носа его лодки да желтели островки водорослей. Не было даже птиц.
Он плыл уже два часа, полулежа на корме, пожевывая рыбье мясо и стараясь поскорее
набраться сил и отдохнуть, когда заметил первую из двух акул.
— Ай! — произнес старик слово, не имеющее смысла, скорее звук, который невольно
издает человек, чувствуя, как гвоздь, пронзив его ладонь, входит в дерево.
5
— Galanos , — сказал он вслух. Он увидел, как за первым плавником из воды
показался другой, и по этим коричневым треугольным плавникам, так же как и по
размашистому движению хвоста, понял, что это широконосые акулы. Они почуяли запах
рыбы, взволновались и, совсем одурев от голода, то теряли, то вновь находили этот
заманчивый запах. Но они с каждой минутой приближались. Старик намертво закрепил
парус и заклинил руль. Потом он поднял весло с привязанным к нему ножом. Он поднял
весло совсем легонько, потому что руки его нестерпимо болели. Он сжимал и разжимал
пальцы, чтобы хоть немножко их размять. Потом ухватился за весло крепче, чтобы заставить
руки сразу почувствовать боль в полную меру и уже больше не отвиливать от работы, и стал
наблюдать за тем, как подплывают акулы. Он видел их приплюснутые, широконосые головы
и большие, отороченные белым грудные плавники. Это были самые гнусные из всех акул —
вонючие убийцы, пожирающие и падаль; когда их мучит голод, они готовы укусить и весло,
и руль лодки. Такие акулы откусывают лапы у черепах, когда те засыпают на поверхности
моря, а сильно оголодав, набрасываются в воде и на человека, даже если от него не пахнет
рыбьей кровью или рыбьей слизью.
— Ай! — сказал старик. — Ну что ж, плывите сюда, galanos. И они приплыли. Но они
приплыли не так, как приплыла мако. Одна из них, сверкнув, скрылась под лодкой, и старик
почувствовал, как лодка задрожала, когда акула рвала рыбу. Другая следила за стариком
своими узкими желтыми глазками, затем, широко разинув полукружье пасти, кинулась на
рыбу в том самом месте, где ее обглодала мако. Старику была ясно видна линия, бегущая с
верхушки ее коричневой головы на спину, где мозг соединяется с хребтом, и он ударил
ножом, надетым на весло, как раз в это место; потом вытащил нож и всадил его снова в
желтые кошачьи глаза акулы. Акула, издыхая, отвалилась от рыбы и скользнула вниз,
доглатывая то, что откусила. Лодка все еще дрожала от той расправы, которую вторая акула
чинила над рыбой, и старик, отпустив парус, дал лодке повернуться боком, чтобы выманить
из-под нее акулу. Увидев ее, он перегнулся через борт и ткнул ее ножом. Он попал ей в
мякоть, а жесткая кожа не дала ножу проникнуть глубже. От удара у старика заболели не
только руки, но и плечо. Но акула, выставив из воды пасть, бросилась на рыбу снова, и тогда
старик ударил ее в самую середину приплюснутой головы. Он вытащил лезвие и вонзил его в
то же самое место вторично. Акула все еще висела на рыбе, плотно сжав челюсти, и старик
вонзил ей нож в левый глаз. Акула по-прежнему держалась за рыбу. — Ах, ты так? — сказал
старик и вонзил нож между мозгом и позвонками. Сейчас это было нетрудно, и он
почувствовал, что рассек хрящ. Старик повернул весло другим концом и всунул его акуле в
пасть, чтобы разжать ей челюсти. Он повертел веслом и, когда акула соскользнула с рыбы,
сказал:
— Ступай вниз, galano. Ступай вниз на целую милю. Повидайся там со своим дружком.
А может быть, это была твоя мать? Он вытер лезвие ножа и положил весло в лодку. Потом
поставил парус и, когда его надуло ветром, повернул лодку на прежний курс. — Они,
5 вид акулы (исп.) — Прим. перев.