Page 110 - Война и мир 3 том

Они, может быть, умрут завтра, зачем они думают о чем-нибудь другом, кроме смерти?
И ему вдруг по какой-то тайной связи мыслей живо представился спуск с Можайской горы,
телеги с ранеными, трезвон, косые лучи солнца и песня кавалеристов.
«Кавалеристы идут на сраженье, и встречают раненых, и ни на минуту не задумываются
над тем, что их ждет, а идут мимо и подмигивают раненым. А из этих всех двадцать тысяч
обречены на смерть, а они удивляются на мою шляпу! Странно!» – думал Пьер, направляясь
дальше к Татариновой.
У помещичьего дома, на левой стороне дороги, стояли экипажи, фургоны, толпы денщи-
ков и часовые. Тут стоял светлейший. Но в то время, как приехал Пьер, его не было, и почти
никого не было из штабных. Все были на молебствии. Пьер поехал вперед к Горкам.
Въехав на гору и выехав в небольшую улицу деревни, Пьер увидал в первый раз мужи-
ков-ополченцев с крестами на шапках и в белых рубашках, которые с громким говором и хохо-
том, оживленные и потные, что-то работали направо от дороги, на огромном кургане, оброс-
шем травою.
Одни из них копали лопатами гору, другие возили по доскам землю в тачках, третьи
стояли, ничего не делая.
Два офицера стояли на кургане, распоряжаясь ими. Увидав этих мужиков, очевидно,
забавляющихся еще своим новым, военным положением, Пьер опять вспомнил раненых солдат
в Можайске, и ему понятно стало то, что хотел выразить солдат, говоривший о том, что всем
народом навалиться хотят. Вид этих работающих на поле сражения бородатых мужиков с их
странными неуклюжими сапогами, с их потными шеями и кое у кого расстегнутыми косыми
воротами рубах, из-под которых виднелись загорелые кости ключиц, подействовал на Пьера
сильнее всего того, что он видел и слышал до сих пор о торжественности и значительности
настоящей минуты.

XXI

Пьер вышел из экипажа и мимо работающих ополченцев взошел на тот курган, с кото-
рого, как сказал ему доктор, было видно поле сражения.
Было часов одиннадцать утра. Солнце стояло несколько влево и сзади Пьера и ярко осве-
щало сквозь чистый, редкий воздух огромную, амфитеатром по поднимающейся местности
открывшуюся перед ним панораму.
Вверх и влево по этому амфитеатру, разрезывая его, вилась большая Смоленская дорога,
шедшая через село с белой церковью, лежавшее в пятистах шагах впереди кургана и ниже его
(это было Бородино). Дорога переходила под деревней через мост и через спуски и подъемы
вилась все выше и выше к видневшемуся верст за шесть селению Валуеву (в нем стоял теперь
Наполеон). За Валуевым дорога скрывалась в желтевшем лесу на горизонте. В лесу этом, бере-
зовом и еловом, вправо от направления дороги, блестел на солнце дальний крест и колокольня
Колоцкого монастыря. По всей этой синей дали, вправо и влево от леса и дороги, в разных
местах виднелись дымящиеся костры и неопределенные массы войск наших и неприятельских.
Направо, по течению рек Колочи и Москвы, местность была ущелиста и гориста. Между уще-
льями их вдали виднелись деревни Беззубово, Захарьино. Налево местность была ровнее, были
поля с хлебом, и виднелась одна дымящаяся, сожженная деревня – Семеновская.
Все, что видел Пьер направо и налево, было так неопределенно, что ни левая, ни правая
сторона поля не удовлетворяла вполне его представлению. Везде было не доле сражения, кото-
рое он ожидал видеть, а поля, поляны, войска, леса, дымы костров, деревни, курганы, ручьи;
и сколько ни разбирал Пьер, он в этой живой местности не мог найти позиции и не мог даже
отличить ваших войск от неприятельских.