Page 43 - Война и мир 4 том

когда неприятель сильными отрядами раздробил свои силы, когда Наполеон еще в Москве сам,
с своею гвардией, возможно ли, чтобы силы неприятельские, находящиеся перед вами, были
значительны и не позволяли вам действовать наступательно? С вероятностию, напротив того,
должно полагать, что он вас преследует отрядами или, по крайней мере, корпусом, гораздо
слабее армии, вам вверенной. Казалось, что, пользуясь сими обстоятельствами, могли бы вы
с выгодою атаковать неприятеля слабее вас и истребить оного или, по меньшей мере, заставя
его отступить, сохранить в наших руках знатную часть губерний, ныне неприятелем занимае-
мых, и тем самым отвратить опасность от Тулы и прочих внутренних наших городов. На вашей
ответственности останется, если неприятель в состоянии будет отрядить значительный корпус
на Петербург для угрожания сей столице, в которой не могло остаться много войска, ибо с
вверенною вам армиею, действуя с решительностию и деятельностию, вы имеете все средства
отвратить сие новое несчастие. Вспомните, что вы еще обязаны ответом оскорбленному оте-
честву в потере Москвы. Вы имели опыты моей готовности вас награждать. Сия готовность не
ослабнет во мне, но я и Россия вправе ожидать с вашей стороны всего усердия, твердости и
успехов, которые ум ваш, воинские таланты ваши и храбрость войск, вами предводительству-
емых, нам предвещают».
Но в то время как письмо это, доказывающее то, что существенное отношение сил уже
отражалось и в Петербурге, было в дороге, Кутузов не мог уже удержать командуемую им
армию от наступления, и сражение уже было дано.
2-го октября казак Шаповалов, находясь в разъезде, убил из ружья одного и подстрелил
другого зайца. Гоняясь за подстреленным зайцем, Шаповалов забрел далеко в лес и наткнулся
на левый фланг армии Мюрата, стоящий без всяких предосторожностей. Казак, смеясь, рас-
сказал товарищам, как он чуть не попался французам. Хорунжий, услыхав этот рассказ, сооб-
щил его командиру.
Казака призвали, расспросили; казачьи командиры хотели воспользоваться этим слу-
чаем, чтобы отбить лошадей, но один из начальников, знакомый с высшими чинами армии,
сообщил этот факт штабному генералу. В последнее время в штабе армии положение было в
высшей степени натянутое. Ермолов, за несколько дней перед этим, придя к Бенигсену, умолял
его употребить свое влияние на главнокомандующего, для того чтобы сделано было наступле-
ние.
– Ежели бы я не знал вас, я подумал бы, что вы не хотите того, о чем вы просите. Стоит
мне посоветовать одно, чтобы светлейший наверное сделал противоположное, – отвечал Бениг-
сен.
Известие казаков, подтвержденное посланными разъездами, доказало окончательную
зрелость события. Натянутая струна соскочила, и зашипели часы, и заиграли куранты.
Несмотря на всю свою мнимую власть, на свой ум, опытность, знание людей, Кутузов, приняв
во внимание записку Бенигсена, посылавшего лично донесения государю, выражаемое всеми
генералами одно и то же желание, предполагаемое им желание государя и сведение казаков,
уже не мог удержать неизбежного движения и отдал приказание на то, что он считал бесполез-
ным и вредным, – благословил совершившийся факт.

IV

Записка, поданная Бенигсеном о необходимости наступления, и сведения казаков о неза-
крытом левом фланге французов были только последние признаки необходимости отдать при-
казание о наступлении, и наступление было назначено на 5-е октября.
4-го октября утром Кутузов подписал диспозицию. Толь прочел ее Ермолову, предлагая
ему заняться дальнейшими распоряжениями.