Page 46 - Война и мир 4 том

Граф Орлов-Денисов с казаками (самый незначительный отряд из всех других) один
попал на свое место и в свое время. Отряд этот остановился у крайней опушки леса, на тро-
пинке из деревни Стромиловой в Дмитровское.
Перед зарею задремавшего графа Орлова разбудили. Привели перебежчика из француз-
ского лагеря. Это был польский унтер-офицер корпуса Понятовского. Унтер-офицер этот по-
польски объяснил, что он перебежал потому, что его обидели по службе, что ему давно бы
пора быть офицером, что он храбрее всех и потому бросил их и хочет их наказать. Он говорил,
что Мюрат ночует в версте от них и что, ежели ему дадут сто человек конвою, он живьем возь-
мет его. Граф Орлов-Денисов посоветовался с своими товарищами. Предложение было слиш-
ком лестно, чтобы отказаться. Все вызывались ехать, все советовали попытаться. После мно-
гих споров и соображений генерал-майор Греков с двумя казачьими полками решился ехать
с унтер-офицером.
– Ну помни же, – сказал граф Орлов-Денисов унтер-офицеру, отпуская его, – в случае
ты соврал, я тебя велю повесить, как собаку, а правда – сто червонцев.
Унтер-офицер с решительным видом не отвечал на эти слова, сел верхом и поехал с
быстро собравшимся Грековым. Они скрылись в лесу. Граф Орлов, пожимаясь от свежести
начинавшего брезжить утра, взволнованный тем, что им затеяно на свою ответственность, про-
водив Грекова, вышел из леса и стал оглядывать неприятельский лагерь, видневшийся теперь
обманчиво в свете начинавшегося утра и догоравших костров. Справа от графа Орлова-Дени-
сова, по открытому склону, должны были показаться наши колонны. Граф Орлов глядел туда;
но несмотря на то, что издалека они были бы заметны, колонн этих не было видно. Во фран-
цузском лагере, как показалось графу Орлову-Денисову, и в особенности по словам его очень
зоркого адъютанта, начинали шевелиться.
– Ах, право, поздно, – сказал граф Орлов, поглядев на лагерь. Ему вдруг, как это часто
бывает, после того как человека, которому мы поверим, нет больше перед глазами, ему вдруг
совершенно ясно и очевидно стало, что унтер-офицер этот обманщик, что он наврал и только
испортит все дело атаки отсутствием этих двух полков, которых он заведет бог знает куда.
Можно ли из такой массы войск выхватить главнокомандующего?
– Право, он врет, этот шельма, – сказал граф.
– Можно воротить, – сказал один из свиты, который почувствовал так же, как и граф
Орлов-Денисов, недоверие к предприятию, когда посмотрел на лагерь.
– А? Право?.. как вы думаете, или оставить? Или нет?
– Прикажете воротить?
– Воротить, воротить! – вдруг решительно сказал граф Орлов, глядя на часы, – поздно
будет, совсем светло.
И адъютант поскакал лесом за Грековым. Когда Греков вернулся, граф Орлов-Денисов,
взволнованный и этой отмененной попыткой, и тщетным ожиданием пехотных колонн, кото-
рые все не показывались, и близостью неприятеля (все люди его отряда испытывали то же),
решил наступать.
Шепотом прокомандовал он: «Садись!» Распределились, перекрестились…
– С богом!
«Урааааа!» – зашумело по лесу, и, одна сотня за другой, как из мешка высыпаясь, поле-
тели весело казаки с своими дротиками наперевес, через ручей к лагерю.
Один отчаянный, испуганный крик первого увидавшего казаков француза – и все, что
было в лагере, неодетое, спросонков бросило пушки, ружья, лошадей и побежало куда попало.
Ежели бы казаки преследовали французов, не обращая внимания на то, что было позади
и вокруг них, они взяли бы и Мюрата, и все, что тут было. Начальники и хотели этого. Но
нельзя было сдвинуть с места казаков, когда они добрались до добычи и пленных. Команды
никто не слушал. Взято было тут же тысяча пятьсот человек пленных, тридцать восемь орудий,