Page 33 - Двенадцать стульев

на поиски чего-либо удобоваримого. Обед продолжался. Старушки загомонили:

— Сейчас нажрутся, станут песни орать!

— А Паша Эмильевич сегодня утром стул из красного уголка продал. С черного хода вынес
перекупщику.
— Посмотрите, пьяный сегодня придет...

В эту минуту разговор воспитанниц был прерван трубным сморканьем, заглушившим даже
все продолжающееся пение огнетушителя, и коровий голос начал:

— ...бретение...
Старухи, пригнувшись и не оборачиваясь на стоявший в углу на мытом паркете
громкоговоритель, продолжали есть, надеясь, что их минет чаша сия. Но громкоговоритель
бодро продолжал:

— Евокрррахххх видусо... ценное изобретение. Дорожный мастер Мурманской железной
дороги товарищ Сокуцкий, — Самара, Орел, Клеопатра, Устинья, Царицын, Клементий,
Ифигения, Йорк, — Со-куц-кий...

Труба с хрипом втянула в себя воздух и насморочным голосом возобновила передачу:
— ...изобрел световую сигнализацию на снегоочистителях. Изобретение одобрено
Доризулом, — Дарья, Онега, Раймонд...

Старушки серыми утицами поплыли в свои комнаты. Труба, подпрыгивая от собственной
мощи, продолжала бушевать в пустой комнате:

— ...А теперь прослушайте новгородские частушки...
Далеко-далеко, в самом центре земли, кто-то тронул балалаечные струны, и черноземный
Баттистини запел: На стене клопы сидели

И на солнце щурились,

Фининспектора узрели —

Сразу окочурились...
В центре земли эти частушки вызвали бурную деятельность. В трубе послышался
страшный рокот. Не то это были громовые аплодисменты, не то начали работать
подземные вулканы.
Между тем помрачневший инспектор пожарной охраны спустился задом по чердачной
лестнице и, снова очутившись в кухне, увидел пятерых граждан, которые прямо руками
выкапывали из бочки кислую капусту и обжирались ею. Ели они в молчании. Одни только
Паша Эмильевич по-гурмански крутил головой и, снимая с усов капустные водоросли, с
трудом говорил:
— Такую капусту грешно есть помимо водки.

— Новая партия старушек? — спросил Остап.
— Это сироты, — ответил Альхен, выжимая плечом инспектора из кухни и исподволь грозя
сиротам кулаком.
— Дети Поволжья?
Альхен замялся.

— Тяжелое наследье царского режима?