Page 125 - Три товарища
P. 125

— Он архитектор.
                — Архитектор, — повторил я несколько огорченно.

                Мне было бы приятнее услышать, что он вообще ничто.
                — Ну и пусть себе архитектор, ничего тут нет особенного, верно, Пат?

                — Да, дорогой.

                — Ничего особенного, правда?
                — Совсем ничего, — убежденно сказала Пат, повернулась ко мне и рассмеялась. —
                Совсем ничего, абсолютно ничего. Мусор это — вот что!

                — И эта комнатка не так уж жалка, правда, Пат? Конечно, у других людей есть комнаты
                получше…

                — Она чудесна, твоя комната, — перебила меня Пат, — совершенно великолепная
                комната, дорогой мой, я действительно не знаю более прекрасной!

                — А я, Пат… у меня, конечно, есть недостатки, и я всего лишь шофер такси, но…
                — Ты мой самый любимый, ты воруешь булочки и хлещешь ром. Ты прелесть!

                Она бросилась мне на шею.
                — Ах, глупый ты мой, как хорошо жить!

                — Только вместе с тобой, Пат. Правда… только с тобой!
                Утро поднималось, сияющее и чудесное. Внизу, над могильными плитами, вился тонкий
                туман. Кроны деревьев были уже залиты лучами солнца. Из труб домов, завихряясь,
                вырывался дым. Газетчики выкрикивали названия первых газет. Мы легли и погрузились
                в утренний сон, сон наяву, сон на грани видений, мы обнялись, наше дыхание
                смешалось, и мы парили где-то далеко… Потом, в девять часов, я позвонил, сперва в
                качестве тайного советника Буркхарда лично подполковнику Эгберту фон Гаке, а затем
                Ленцу, которого попросил выехать вместо меня в утренний рейс.

                Он сразу же перебил меня:

                — Вот видишь, дитятко, твой Готтфрид недаром считается знатоком прихотей
                человеческого сердца. Я рассчитывал на твою просьбу. Желаю счастья, мой золотой
                мальчик.

                — Заткнись, — радостно сказал я и объявил на кухне, что заболел и буду до обеда лежать
                в постели. Трижды мне пришлось отбивать заботливые атаки фрау Залевски,
                предлагавшей мне ромашковый настой, аспирин и компрессы. Затем мне удалось
                провести Пат контрабандой в ванную комнату. Больше нас никто не беспокоил.
   120   121   122   123   124   125   126   127   128   129   130