Page 409 - Рассказы

со лба, каллиграфически выписал свою фамилию, сделал росчерк – роковой час расплаты
придвинулся вплотную.
– Ну, что ж вы? – поощряла его Яблонька. – Теперь остается только заплатить и
выбрать книгу по каталогу.
Мотылек тоскливо поглядел на ее свежие губы, поскреб яростно холодными пальцами
затылок и вдруг брякнул:
– Послушайте… Можно вас отозвать в сторону на два слова?
– Что случилось? Пожалуйста. Они отошли в сторону.
– Милая девушка! Видели вы еще когда-нибудь такого мерзавца, как я?
Ее губы дрогнули, и глаза немного затуманились…
– Что вы такое говорите… Разве можно так?
– Мерзавец! – в экстазе воскликнул Мотылек. – Форменный подлец! Слушайте же, как
кается Мотылек! Слушай весь православный народ! Книга мне была нужна? По морде мне
нужно было хлопнуть несколько раз этой книгой! Ведь это я к вам просто пристал давеча в
Летнем саду – пристал, как самый последний уличный нахал!! А вы, святая душа, – даже не
догадались! Вы, как Красная Шапочка, доверчиво разговорились с Серым Волком…
– Да вы не похожи на Серого Волка, – рассмеялась одними лучистыми синими глазами
Яблонька. – У вас доброе лицо. А я боюсь только пьяных. И то я одного пьяного однажды
вечером устыдила. С ними только нужно побольше простой примитивной логики. Подходит
он ко мне вечером на Владимирской улице и говорит: «Пойдем со мной, барышня». Конечно,
можно было бы позвать городового – в двух шагах стоял, – но мне жалко сделалось этого
пьяненького. «Куда же, – я говорю, – мне с вами идти?» – «Пойдем поужинать». –
«Смотрите-ка, – говорю, – какая жалость… А я уже поужинала!» – «Да что вы, – опечалился
он. – Экая жалость! Ну, вина выпьем, что ли?» – «Вина мне нельзя! Доктор строго запретил».
Призадумался: «Как же быть?» – «Уж я и не знаю». – «Что ж мне с вами делать все-таки? А
может быть, бокальчик бы одолели? Попытались бы, а?» – «Да нет уж, и пытаться не стоит».
Совсем он сбился с толку. «Что ж мне с вами делать?» – «Да уж придется, верно, махнуть на
меня рукой. А вы бы спать лучше пошли… а? Вон у вас вид какой усталый. Небось
заработались». Всхлипнул он, утер мокрые усы и говорит: «А что вы думаете – и пойду!
Никто меня не понимает, а вы поняли! Главное теперь – спать». Снял котелок, поклонился –
и разошлись мы в наилучшем расположении духа.
– Вот вы какая! – восхитился Мотылек. – Вам бы с Меценатом познакомиться – он бы
вас очень оценил.
– Кто этот Меценат?
– Кто?! А вот кто: у вас два рубля есть?
– Есть.
– Дайте мне на несколько минут. Вот спасибо. Теперь я беру вашу книгу – что там у
вас? Новая книга Локка. Меценат, наверное, не читал. А вы возьмите свеженькую – и
пойдем.
– Куда? – засмеялась Яблонька.
– Я вам долг отдам. Я, миленькая моя, человек честный. Ну, живо, живо!
– Да куда вы меня тащите, сумасшедший человек! Но Мотылек уже запылал,
задергался, как он пылал и дергался всегда… Взял Яблоньку под руку, озабоченно собрал в
дорогу все свои морщины и повлек сбитую с толку Яблоньку на улицу.
– Вы очень странный человек, – робко успела пролепетать Яблонька.
– Да уж и не говорите. Кончу я жизнь или знаменитым поэтом или в сумасшедшем
доме… Девушка! Любите ли вы красоту мира? Она во всем: в плакучей иве, склонившейся
над тихо плывущей рекой, в угрюмой прямизне петербургской улицы, в новом интересном
человеке, а человек этот… Девушка!! Что может быть интереснее Мецената? Нашего
доброго мудрого благородного Мецената – этого ленивого льва с львиной гривой на львиной
шкуре, льва, наполовину бросившего свою прекрасную львицу – ради красоты, свободы и
созерцательности!