Page 410 - Рассказы

– Я вас не совсем понимаю, – мягко возражала Яблонька, пытаясь освободить свою
руку.
– И не надо! Сейчас не понимаете – потом поймете! Скоро поймете. Даже сейчас! Вот
мы уже у Меценатова подъезда. Эй, швейцар! Немедленно же вызовите из второго номера
хозяина – скажите, по очень важному, спешному делу. Живо!
– Вы очень странный, – покачала головой Яблонька. – Очень; но вы не страшный.
Только зачем Меценат? Может быть, он занят сейчас чем-нибудь, а вы его отрываете. Не
лучше ли в другой раз?
– Ни-ни! Да вот уже его шаги. Видите, как он мягко спускается – как старый добрый
лев. А за ним слышен тяжкий бег буйвола – это, конечно, Телохранитель.
Меценат, а за ним Новакович, оба без шапок, выскочили на улицу и, увидев около
Мотылька белокурую красавицу, замерли, молчаливые, удивленные.
– Меценат! Я вас сейчас же, сейчас, прямо-таки вот немедленно познакомлю, но…
дайте мне сначала два рубля. Вот вам за это книга. Вы абонированы! Локка книга. Читайте
ее, она интересная. Ведь книга интересная? – стремительно обратился он к Яблоньке.
– Интересная, – спокойно улыбнулась она, разглядывая странную группу: Мецената в
засыпанном пеплом бархатном пиджаке и выглядывающего из-за его плеча мощного
студента Новаковича.
– Скорей два рубля, Меценат! Спасибо! Вот вам, благодетельная фея, мой долг, а
теперь можно и познакомить вас. Это Меценат. Правда, чудный? А тот пещерный медведь
сзади – Телохранитель. Новакович! Дай тете ручку и шаркни ножкой. Господа! Эта девушка
– лучшая в столице. Я с ней заговорил на улице, как мерзавец, а она ответила мне, как святая.
А красота какая! Хотите, мы будем на вас молиться? Лампадку зажжем! Песнопение для вас
сочиним. Телохранитель! Подбери глаза – а то на мостовую рассыплешь. Меценат! Видите,
как я вас люблю! Увидел воплощение красоты, и первая моя мысль – о Меценате!..
«Меценат! – подумал я. – Ты будешь бедный, если не увидишь ее хоть издали!» А
Новакович, светлая девушка, тоже хороший – двумя руками девять пудов выжимает.
– Мотылек с ума сошел, – усмехнулся первый пришедший в себя Меценат. – Позвольте
узнать ваше имя?
– Нина Иконникова.
– А вы знаете, как я вас назвал, когда вы так вот стояли, белая, ласковая, около этого
корявого пня? Подумал я: Яблонька в цвету!
– Гип, гип, ура, Яблонька! – заорал Мотылек на всю улицу.
– Вы не обидитесь, – улыбаясь, спросил Меценат, – если я предложу вам зайти к нам
отдохнуть от трескотни Мотылька. Они оба люди, которые могут с непривычки ошеломить,
но публика, в общем, не страшная.
– Я должна спешить домой, – ответила, подумав, Яблонька, – но, если вы не будете
меня задерживать, я минут десять посижу.
– Яблонька, – сказал Новакович, выдвигаясь вперед. – За то, что вы нас сразу поняли и
доверились и идете к нам – я отныне даю присягу быть вашим рыцарем, защищать вас от
всяких невзгод, а если кто-нибудь посмеет что-нибудь лишнее – оторву голову и суну ему
под мышку. Господа! Дорогу Яблоньке!
И, когда Яблонька шагнула на площадку Меценатовой квартиры, Новакович одним
движением снял с себя тужурку и почтительно подбросил ее под ножки Яблоньки.
– «И жители восторженно встречали ее, – неизвестно откуда процитировал
Новакович, – и расстилали плащи перед ней, чтобы ее нежной стопы не коснулась грубая
земля».
– У вас сзади рукав рубашки разорвался, – заботливо заметила Яблонька, осматривая
рукав Новаковича. – Если у вас найдется нитка и иголка – я зашью.
– Вот девушка!.. Если бы я был достоин – я поцеловал бы край ее платья, – вздохнул
Новакович, толкнув Мотылька плечом.
Яблонька вступила в знаменитую гостиную Мецената и с любопытством огляделась.