Page 238 - Донские рассказы
P. 238
X
На огороде возле Дона полой водой и набухающими почками тополей пахнет. Волны
гребенчатые укачивают диких казарок, плетни огорода лижут, обсасывают.
Сажала картофель Пахомычева старуха, двигалась промеж лунок натужисто. Нагнется,
и кровь полыхнет в голову, закружит ее тошно. Постоит и сядет. Молча глядит на
черные жилы, спутавшиеся на руках узлом замысловатым. Губами ввалившимися
шамшит беззвучно.
За плетнем Игнатов сынишка в песке играет.
– Бабуня!
– Аюшки, внучек?
– Поглянь-ка, бабуня, чего вода принесла.
– Чего же она принесла, родимый?
Встала старая, лопату не спеша воткнула, дверцами скрипнула. На отмели ногами к
земле – лошадь дохлая лоснится от воды, наискось живот лопнул, а ветерком вонь
падальную наносит.
Подошла.
Шею лошадиную мертвые руки человека обняли неотрывно, на левой повод уздечки
замотан накрепко, назад голова запрокинута, и волосы на глаза свисли. Глядела, не
моргая, как губы, рыбой изъеденные, смеялись, ощеряя мертвый оскал зубов, и упала…
Космами седыми мотая, на четвереньках в воду сползла, голову черную охватила,
мычала:
– Гри-ша!.. Сы-но-о-ок!..
За самоотверженную и неустанную работу по искоренению большевизма в пределах
Верхне-Донского округа сотник Крамсков Михаил производится в подъесаулы и
назначается комендантом при Н-ском военно-полевом суде.
Командующий Северным фронтом:
