Page 205 - Хождение по мукам. Хмурое утро

– К генералу Шкуро. Подошли с полком вам на выручку. Говорят, вы тут очень Буденного
испугались…

– Да, понимаешь, такой у нас тут бордель… Все гражданское население мобилизовали,
отставных генералов, какую-то сволочь чиновников… Попов нарядили, мне прислали…

Рощин вынул портсигар, в нем были иностранные папиросы, захваченные вчера в
штабном обозе. Теплов закурил, побросал себе на усы душистый дымок.
– Вот! – удивился. – Елки точеные, настоящие заграничные! Откуда? А нам махру
выдают… Адская изжога от нее… Дай, пожалуйста, хоть парочку, про запас…
– Ну, как, в общем, живешь, Васька?

– Живу сволочно, – денег нет… Все надоело… – Он исподлобья покосился на
соскочившего с коня Дундича, на трех мрачных кавалеристов позади него. – Если
рассчитываете в Воронеже повеселиться – маком, господа… Краснопузая сволочь все
вычистила, – ни одного кабака, ни одного заведения с девочками, – прямо отдохнуть
негде…

– Познакомься, – сказал Рощин, – подполковник Дундич.

– Штаб-ротмистр Теплов.
Они откозыряли друг другу. Дундич, – морща смехом смуглое быстроглазое лицо:
– Жалко, жалко, – сказал, – а мы на самом деле мечтали повеселиться… Деньжонок
захватили…
– Да есть, конечно, по частным квартирам девчонки, и николаевку можно достать, и
шампанское припрятано у спекулянтов… Пятьсот рублей бутылка! Ну, что это такое! –
Припухшие, с постоянно набегающей слезой, глаза Теплова изобразили негодование. –
Комендатура прямо, как со святыми, носится с этими спекулянтами… Спасители
отечества! В Тамбове, понимаешь, мы напились… Ну, – счет дикий, ну, – платить же
нечем, ну, я в рожу и заехал… И разжаловали… Понимаешь, Вадим, у нас в частях очень
подавленное настроение. В конце концов – отдаем жизнь… Уходит молодость… А что –
впереди? Разоренная Москва? Безденежье… Тебе хорошо, ты университет кончил, –
снял, к черту, вшивый мундир и читай себе лекции какие-нибудь… А мне – тяни лямку…
Да и армии-то настоящей нам не позволят держать…
– Штаб-ротмистр, вам необходимо рассеяться, – сказал Дундич. – Едемте в город. Дела у
нас только передать пакет командующему и потом – на всю ночь… Я отвечаю
шампанским…
– Черт знает что такое! – проговорил Теплов, потянувшись скрести за ухом, – неудобно
оставить пост, так – здорово живешь…
– А ты передай команду старшему по взводу, – сказал Рощин. – А коменданту скажешь,
что у тебя закралось подозрение – не переодетые ли мы красные разведчики… На худой
конец – обругают тебя дураком…

Теплов разинул беззубый рот и захохотал и, – вытирая глаза:
– Это идея! И я еще даже хотел вас арестовать…

– Правильно…
– Старший унтер-офицер Гвоздев! – уже раскатисто-бодро крикнул Теплов, обернувшись
к окопу, где опять скучали юнкера около пулемета. И когда старший унтер-офицер, лет
восемнадцати мальчишка с голубыми наглыми глазами, подошел и отчетливо, держа
локоть вровень плеча, взял под козырек, Теплов ему передал командование и приказал
подать лошадь.

По дороге к городу, ерзая от нетерпения в седле, Теплов рассказал все, что было нужно: