Page 404 - Петр Первый

Гаврила был прост, сказано – танцевать польку с Катериной, он и плясал, не жалея
каблуков. И хотя несколько раз показалось ему, будто у Натальи Алексеевны лицо
улыбается по-иному, невесело, без прежнего сияния в глазах, он не понял, что давно ему
пора посадить Катерину на место около тыкв и моркови… Еще раз мелькнуло царевнино
лицо со сжатыми, как от боли, зубами… Вдруг она покачнулась, остановилась,
схватилась за Анисью Толстую, с головы ее повалился тюрбан с петушиными перьями…
Анисья испуганно вскрикнула:

– У государыни головка закружилась! – и замахала на музыкантов, чтоб перестали
играть…

Наталья Алексеевна вырвалась от нее, волоча мантию, вышла из палаты. На этом и
окончился Валтасаров пир. Анне и Марфе сразу стало стыдно в одних рубашках, –
перешепнулись и убежали за дверь. Катерина испуганно села на место, начала обирать с
себя овощи. Гаврила помрачнел, раздвинув ноги, стоял над ковром с блюдами,
насупясь, – моргал на огоньки свечей. Анисья вылетела вслед за царевной и скоро
вернулась, схватила ногтями Гаврилу за руку:

– Иди к ней, – шепнула, – бейся лбом в пол, дурень…
Наталья Алексеевна стояла тут же, только выйти из палаты, – в переходе, глядела в
раскрытое окошко на туман, светившийся от невидимой луны. Гаврила приблизился.
Было слышно, как с крыши на листья падают капли.

– Ты надолго приехал в Москву? – спросила она не поворачиваясь. Он не собрался
ответить, только задохнулся. – В Москве тебе делать нечего. Завтра уезжай, откуда
приехал…

Выговорила, и плечи у нее поднялись, Гаврила ответил:
– Чем я тебя прогневал? Да господи, знала бы ты… Знала бы ты!

Тогда она повернулась и лицо с начерченными сажей бровями придвинула вплоть:

– Не надо мне тебя, слышишь, иди, иди!..
Повторяя: «Иди, иди», – подняла руки оттолкнуть его, но то ли поняла, что эдакого
верзилу не оттолкнешь, положила руки, звякнувшие Семирамидиными запястьями, ему
на плечи и низко – все ниже стала клонить голову. Гаврила, также не понимая, что
делает, принялся, чуть прикасаясь, целовать ее в теплый пробор. Она повторяла:

– Нет, нет, иди, иди…