Page 70 - Прощай оружие

и лоб, и под глазами, и подбородок, и шею и говорил: «Совсем как клавиши рояля», – и
тогда она гладила пальцами мой подбородок и говорила: «Совсем как наждак, если им
водить по клавишам рояля».
– Что, колется?

– Да нет же, милый. Это я просто чтоб подразнить тебя.
Ночью все было чудесно, и если мы могли хотя бы касаться друг друга – это уже было
счастье. Помимо больших радостей, у нас еще было множество мелких выражений
любви, а когда мы бывали не вместе, мы старались внушать друг другу мысли на
расстоянии. Иногда это как будто удавалось, но, вероятно, это было потому, что, в
сущности, мы оба думали об одном и том же.
Мы говорили друг другу, что в тот день, когда она приехала в госпиталь, мы поженились,
и мы считали месяцы со дня своей свадьбы. Я хотел, чтобы мы на самом деле
поженились, но Кэтрин сказала, что тогда ей придется уехать, и что как только мы
начнем улаживать формальности, за ней станут следить и нас разлучат. Придется все
делать по итальянским брачным законам, и с формальностями будет страшная возня. Я
хотел, чтобы мы поженились на самом деле, потому что меня беспокоила мысль о
ребенке, когда эта мысль приходила мне в голову, но для себя мы считали, что мы
женаты, и беспокоились не так уж сильно, и, пожалуй, мне нравилось, что мы не женаты
на самом деле. Я помню, как один раз ночью мы заговорили об этом и Кэтрин сказала:

– Но, милый, ведь мне сейчас же придется уехать отсюда.
– А может быть, не придется.

– Непременно придется. Меня отправят домой, и мы не увидимся, пока не кончится
война.

– Я буду приезжать в отпуск.
– Нельзя успеть в Шотландию и обратно за время отпуска. И потом, я от тебя не уеду.
Для чего нам жениться сейчас? Мы и так женаты. Уж больше женатыми и быть нельзя.
– Я хочу этого только из-за тебя.
– Никакой «меня» нет. Я – это ты. Пожалуйста, не выдумывай отдельной «меня».

– Я думал, девушки всегда хотят замуж.

– Так оно и есть. Но, милый, ведь я замужем. Я замужем за тобой. Разве я плохая жена?
– Ты чудесная жена.

– Видишь ли, милый, я уже один раз пробовала дожидаться замужества.
– Я не хочу слышать об этом.

– Ты знаешь, что я люблю только тебя одного. Не все ли тебе равно, что кто-то другой
любил меня?

– Не все равно.
– Ведь он погиб, а ты получил все, что же тут ревновать?

– Пусть так, но я не хочу слышать об этом.
– Бедненький мой! А вот я знаю, что у тебя были всякие женщины, и меня это не
трогает.

– Нельзя ли нам пожениться как-нибудь тайно? Вдруг со мной что-нибудь случится или у
тебя будет ребенок.

– Брак существует только церковный или гражданский. А тайно мы и так женаты.
Видишь ли, милый, это было бы для меня очень важно, если б я была религиозна. Но я