Page 86 - Прощай оружие

– И дальше так будет. Ты совсем не должен огорчаться. Я вижу, что ты огорчен.
Перестань. Перестань сейчас же. Хочешь выпить чего-нибудь, милый? Я знаю, стоит
тебе выпить, и ты развеселишься.
– Нет. Я и так веселый. А ты прелесть.

– Вовсе нет. Но я все улажу, и мы будем вместе, а ты только выбери место, куда нам
поехать. Октябрь, наверно, будет чудесный. Мы чудесно проведем это время, милый, а
когда ты будешь на фронте, я буду писать тебе каждый день.

– А ты где будешь?
– Я еще не знаю. Но непременно в самом замечательном месте. Я обо всем позабочусь.

Мы притихли и перестали разговаривать. Кэтрин сидела на постели, и я смотрел на нее,
но мы не прикасались друг к другу. Каждый из нас был сам по себе, как бывает, когда в
комнату входит посторонний и все вдруг настораживаются. Она протянула руку и
положила ее на мою.

– Ты не сердишься, милый, скажи?
– Нет.

– И у тебя нет такого чувства, будто ты попал в ловушку?
– Немножко есть, пожалуй. Но не из-за тебя.

– Я и не думаю, что из-за меня. Не говори глупостей. Я хочу сказать – вообще в ловушку.
– Физиология всегда ловушка.

Она вдруг далеко ушла от меня, хотя не шевельнулась и не отняла руки.
– Всегда – нехорошее слово.

– Прости.
– Да нет, ничего. Но ты понимаешь, у меня никогда не было ребенка, и я никогда никого
не любила. И я старалась быть такой, как ты хотел, а ты вдруг говоришь «всегда».
– Ну давай я отрежу себе язык, – предложил я.

– Милый! – Она вернулась ко мне издалека. – Не обращай внимания. – Мы снова были
вместе, и настороженность исчезла. – Ведь, правда же, мы с тобой – одно, и не стоит
придираться к пустякам.

– И не нужно.
– А бывает. Люди любят друг друга, и придираются к пустякам, и ссорятся, и потом
вдруг сразу перестают быть – одно.
– Мы не будем ссориться.

– И не надо. Потому что ведь мы с тобой только вдвоем против всех остальных в мире.
Если что-нибудь встанет между нами, мы пропали, они нас схватят.

– Им до нас не достать, – сказал я. – Потому что ты очень храбрая. С храбрыми не бывает
беды.

– Все равно, и храбрые умирают.
– Но только один раз.

– Так ли? Кто это сказал?
– Трус умирает тысячу раз, а храбрый только один?

– Ну да. Кто это сказал?