Page 84 - Прощай оружие

– Пожалуйста. – Я вынул несколько медяков. – Доставьте мне удовольствие.
– Нет. Я сделал их для собственного удовольствия. Подарите их своей милой.

– Спасибо и до свидания.
– До скорой встречи.

Я вернулся в госпиталь. Для меня были в канцелярии письма, одно официальное и еще
несколько. Мне предоставлялся трехнедельный отпуск для поправления здоровья, после
чего я должен был вернуться на фронт. Я внимательно перечел это. Да, так и есть.
Отпуск будет считаться с 4 октября, когда я закончу курс лечения. В трех неделях
двадцать один день. Это выходит 25 октября. Я сказал, что погуляю еще немного, и
пошел в ресторан через несколько домов от госпиталя поужинать и просмотреть за
столом письма и «Корьере делла сера». Одно письмо было от моего деда, в нем были
семейные новости, патриотические наставления, чек на двести долларов и несколько
газетных вырезок. Потом было скучное письмо от нашего священника, письмо от одного
знакомого летчика, служившего во французской авиации, который попал в веселую
компанию и об этом рассказывал, и записка от Ринальди, спрашивавшего, долго ли я
еще намерен отсиживаться в Милане и вообще какие новости. Он просил, чтоб я привез
ему граммофонные пластинки по приложенному списку. Я заказал к ужину бутылку
кьянти, затем выпил кофе с коньяком, дочитал газету, положил все письма в карман,
оставил газету на столе вместе с чаевыми и вышел. В своей комнате в госпитале я снял
форму, надел пижаму и халат, опустил занавеси на балконной двери и, полулежа в
постели, принялся читать бостонские газеты, из тех, что привозила своим мальчикам
миссис Мейерс. Команда «Чикаго-Уайт-Сокс» взяла приз Американской лиги, а в
Национальной лиге впереди шла команда «Нью-Йорк-Джайэнтс». Бейб Рут играл теперь
за Бостон. Газеты были скучные, новости были затхлые и узкоместные, известия с
фронта устарелые. Из американских новостей только и говорилось что об учебных
лагерях. Я радовался, что я не в учебном лагере. Кроме спортивных известий, я ничего
не мог читать, да и это читал без малейшего интереса. Когда читаешь много газет сразу,
невозможно читать с интересом. Газеты были не очень новые, но я все же читал их. Я
подумал, закроются ли спортивные союзы, если Америка по-настоящему вступит в
войну. Должно быть, нет. В Милане по-прежнему бывают скачки, хотя война в разгаре.
Во Франции скачек уже не бывает. Это оттуда привезли нашего Япалака. Дежурство
Кэтрин начиналось только с девяти часов. Я слышал ее шаги по коридору, когда она
пришла на дежурство, и один раз видел ее в раскрытую дверь. Она обошла несколько
палат и наконец вошла в мою.
– Я сегодня поздно, милый, – сказала она. – Много дела. Ну, как ты?

Я рассказал ей про газеты и про отпуск.
– Чудесно, – сказала она. – Куда же ты думаешь ехать?

– Никуда. Думаю остаться здесь.
– И очень глупо. Ты выбери хорошее местечко, и я тоже поеду с тобой.

– А как же ты это сделаешь?
– Не знаю. Как-нибудь.

– Ты прелесть.
– Вовсе нет. Но в жизни не так уж трудно устраиваться, когда нечего терять.

– Что ты хочешь этим сказать?
– Ничего. Я только подумала, как ничтожны теперь препятствия, которые казались
непреодолимыми.
– По-моему, это довольно трудно будет устроить.

– Ничуть, милый. В крайнем случае я просто брошу все и уеду. Но до этого не дойдет.