Page 126 - Хождение по мукам. Сёстры
P. 126

Телегин отошел от стола и пристально посмотрел на Жукова. Тот покраснел, засопел и
                на вопросы повторил слово в слово все, сказанное Телегиным. Так же ответил и
                Мельшин. Председательствующий выслушал ответы, устало закрыл глаза. Наконец
                судьи поднялись и удалились в соседнюю комнату, где в дверях багровый офицер,
                шедший последним, выплюнул докуренную до губ сигару и, подняв руки, сладко
                потянулся.
                – Расстрел, – я это понял, как мы вошли, – сказал Телегин вполголоса и обратился к
                конвойному: – Дайте мне стакан воды.
                Солдат торопливо подошел к столу и, придерживая винтовку, стал наливать из графина
                мутную воду. Иван Ильич быстро, в самое ухо, прошептал Мельшину:
                – Когда нас выведут, постарайтесь завести мотор.
                – Понял.

                Через минуту появились судьи и заняли прежние места. Председательствующий не
                спеша снял монокль и, близко держа перед глазами слегка дрожащий клочок бумаги,
                прочел краткий приговор, по которому Телегин, Жуков и Мельшин приговаривались к
                смертной казни через расстрел.

                Когда были произнесены эти слова, Иван Ильич, хотя и был уверен в приговоре, все же
                почувствовал, как кровь отлила от сердца, Жуков уронил голову, Мельшин, крепкий,
                широкий, с ястребиным носом, – медленно облизнул губы.

                Председательствующий потер уставшие глаза, затем, прикрыв их ладонью, проговорил
                отчетливо, но тихо:

                – Господину коменданту поручается привести приговор в исполнение немедленно.
                Судьи встали. Комендант одну еще секунду сидел, вытянувшись, бледный до зелени в
                лице. Он встал, одернул чистенький мундир и преувеличенно резким голосом
                скомандовал двоим оставшимся солдатам вывести приговоренных. В узких дверях
                Телегин замешкался и дал возможность Мельшину выйти первым. Мельшин, будто теряя
                силы, схватил конвойного за руку и забормотал заплетающимся языком:
                – Пойдем, пойдем, пожалуйста, недалеко, вот еще немножечко… Живот болит, мочи
                нет…
                Солдат в недоумении глядел на него, упирался, испуганно оборачивался, не понимая,
                как ему в этом непредвиденном случае поступить. Но Мельшин уже дотащил его до
                передней части автомобиля и присел на корточках, гримасничая, причитывая, хватаясь
                дрожащими пальцами то за пуговицы своей одежды, то за ручку автомобиля. По лицу
                конвойного было видно, что ему жалко и противно.
                – Живот болит, ну, садись, – проворчал он сердито, – живее!

                Но Мельшин вдруг с бешеной силой закрутил ручку стартера. Солдат испуганно
                нагнулся к нему, оттаскивая. Мальчик-шофер проснулся, крикнул что-то злым голосом,
                выскочил из автомобиля. Все дальнейшее произошло в несколько секунд. Телегин,
                стараясь держаться ближе ко второму конвойному, наблюдал исподлобья за движениями
                Мельшина. Раздалось пыхтенье мотора, и в такт этим резким, изумительным ударам
                забилось сердце.
                – Жуков, держи винтовку! – крикнул Телегин, обхватывая своего конвойного поперек
                туловища, поднял его на воздух, с силой швырнул о землю и в несколько прыжков достиг
                автомобиля, где Мельшин боролся с солдатом, вырывая винтовку. Иван Ильич с налета
                ударил солдата кулаком в шею, – тот ахнул и сел. Мельшин кинулся к рулю машины,
                нажал рычаги. Иван Ильич отчетливо увидел Жукова, лезущего с винтовкой в
                автомобиль, мальчишку-шофера, крадущегося вдоль стены и вдруг шмыгнувшего в дверь
                комендантской, в окне длинное искаженное лицо с моноклем, выскочившую на крыльцо
                фигурку коменданта, револьвер, пляшущий в его руке… Выстрел, выстрел… «Мимо.
                Мимо. Мимо». Показалось, что автомобиль врос колесами в торф. Но взвыли шестерни,
                машина рванулась. Телегин перевалился на кожаное сиденье. В лицо сильнее подул
                ветер, быстро стала приближаться полосатая будка и часовой, взявший винтовку на
   121   122   123   124   125   126   127   128   129   130   131