Page 9 - Скотный двор

Глава III
Как они выкладывались и потели на жатве! Но их усилия были вознаграждены, так как
урожай оказался даже больше, чем они рассчитывали.
Порой работа доставляла немалые трудности: техника была рассчитана на людей, а не
на животных, и основным препятствием было то, что никто из них не мог работать, стоя
на задних ногах. Но у свиней хватило сообразительности обойти эти помехи. Что же
касается лошадей, то они знали каждую кочку на полях, в косовице и жатве разбирались
лучше Джонса и его батраков. Сами свиньи фактически не работали, а лишь
организовывали и руководили. Естественно, что эта главенствующая роль была
обеспечена их выдающимися познаниями. Боксер и Кловер впрягались в жнейку или в
механические грабли (ни о поводьях, ни о хлысте в эти дни, конечно, не могло быть и
речи) и аккуратно, раз за разом, проходили все поле. Сзади шла свинья и в зависимости
от ситуации руководила работой с помощью возгласов: «Поддай, товарищ!» или «Ссади
назад, товарищ!». Все выкладывались до предела, скашивая и убирая урожай. Даже куры
и утки целый день сновали взад и вперед, таская колоски в клювах. В конечном итоге
урожай был собран на два дня раньше, чем это обычно делал мистер Джонс. Более
того — такого обильного урожая ферма еще не видела. Не пропало ни одного зернышка;
куры и утки с их острым зрением подобрали даже все соломинки. За время уборки никто
не позволил себе съесть больше одной горсточки.
Все лето работы шли с точностью часового механизма. Обитатели фермы даже не
представляли себе, что можно трудиться с таким удовольствием. Они испытывали острое
наслаждение, наблюдая, как заполняются закрома, потому что это была их пища,
которую они вырастили и собрали сами для себя, пища, которую отныне не отнимет у
них безжалостный хозяин. После изгнания паразитических и бесполезных людей, никто
больше не претендовал на собранные запасы. Конечно, на досуге приходилось о многом
подумать. Не обладая еще достаточным опытом, они встречались с определенными
трудностями — например, когда они приступили к уборке зерновых, им пришлось, как в
старые времена, вылущивать зерна и собственным дыханием сдувать мякину — но
сообразительность свиней и могучие мускулы Боксера всегда приходили на помощь.
Боксер вызывал у всех восхищение. Он много работал еще во время Джонса, ну а теперь
трудился за троих; бывали дни, когда, казалось, вся работа на ферме ложилась на его
всемогущие плечи. С восхода и до заката он трудился без устали, и всегда там, где
работа шла труднее всего. Он договорился с одним из петухов, чтобы тот поднимал его
на полчаса раньше всех, и до начала дня он уже добровольно успевал что-то сделать там,
где был нужнее всего. Сталкиваясь с любой задержкой, с любой проблемой, он
неизменно говорил одно и то же: «Я буду работать еще больше» — таков был его личный
девиз.

Но и остальные работали с полной отдачей. Так, например, во время уборки куры и утки
снесли в закрома пять бушелей пшеницы, которую они собрали по зернышку. Хищения,
воркотня из-за порции, ссоры, свары и ревность, то есть все, что было нормальным
явлением в старые времена — все это практически исчезло. Никто — или почти никто —
не жаловался. Правда, Молли не нравилось вставать рано утром, и если на ее пашне
попадались камни, она могла сразу же бросить работу. Довольно сообразительным было
и поведение кошки. Скоро было замечено, что, как только возникала неотложная работа,
кошки не могли доискаться. Она пропадала часами, а потом, как ни в чем не бывало,
появлялась к обеду или вечером, когда все работы были завершены, но она всегда умела
столь убедительно извиняться и так трогательно мурлыкала, что было просто
невозможно не верить в ее добрые намерения. Старый Бенджамин, осел, казалось,
совершенно не изменился со времен восстания. Он никогда не напрашивался ни на
какую работу и ни от чего не отлынивал; но все, что он делал, было проникнуто духом
того же медленного упрямства, что и во времена мистера Джонса. О восстании и о том,
что оно принесло, Бенджамин предпочитал помалкивать. Когда его спрашивали,
чувствует ли он, насколько счастливее стало жить после изгнания Джонса, он только
бурчал: «У ослов долгий век. Никто из вас не видел дохлого осла», и остальным
оставалось лишь удовлетворяться его загадочным ответом.

В воскресенье все отдыхали. Завтракали на час позже, а затем все спешили на
церемонию, которая неукоснительно проводилась каждую неделю. Первым делом
торжественно поднимался флаг. Сноуболл нашел в кладовке старую зеленую скатерть