Page 300 - Избранное
P. 300

Поводом  к  его  падению  послужила  небольшая  и  весьма  даже  преглупая  денежная
               история.
                     19. Надо сказать, что императору Петру II было в то время двенадцать лет. И в день его
               именин петербургское купечество, не отличаясь фантазией, но желая подольститься к своему
               царю, подарило ему несколько сот червонцев.
                     История  не  говорит,  сколько  именно  червонцев,  но  то,  что  их  несли  на  подносе
               императору, надо полагать, что это было не очень мало и не очень много, а в меру.
                     А  когда  служитель  нес  эти  деньги  на  подносе,  светлейший  князь  Меншиков  имел
               несчастье и неосторожность встретить его.
                     — Ты что, дурак, несешь? — наверно, спросил Меншиков.
                     — Так что — деньги.
                     — Как деньги?! А ну-ка, давай их сюда.
                     И взял.
                     — Государь  еще  слишком  мал,  —  неопределенно  добавил  Меншиков.  —  Он  еще  не
               понимает, что такое деньги.
                     Однако, как оказалось, мальчишка-император отлично понимал, что такое деньги.
                     Узнав о том, что деньги взял себе Меншиков, мальчишка, говорит история, буквально
               наорал на него.
                     — Я тебе покажу, что я император! — вскричал разгневанный отрок.
                     20. Нам живо рисуется эта историческая сценка, достойная быть записанной.
                     — Да-а, — сказал мальчишка, встретив Меншикова.  — Ты что же это мои деньги-то
               заграбастал? Хитрый какой!
                     — Ка-акие деньги, ваше величество? Что вы?.. Помилуйте… в глаза-с не видал…
                     — Да-а… какие! Сам небось взял, а теперь говорит — "какие"… Это мне принесли, а
               не тебе.
                     — Ах, эти деньги… Что купцы принесли, ваше величество?
                     — Да-а… Я император, а не ты… Купцы, может, мне принесли…
                     — Ах, да, да.., вспоминаю, ваше величество… А я их, знаете ли… велел, тово… к себе,
               тово… отнести. Пущай, думаю, у меня полежат, покуда ваше величество не подрастет.
                     — Отдай мои деньги,  —  заревел мальчишка. —  Я маме скажу. Я тебе покажу, что я
               император!
                     Устрашенный  Меншиков  побежал  к  себе,  чтобы  вернуть  эти  деньги.  "Смотрите,  —
               думал Меншиков,  — такой маленький шкет, а  уже так отлично понимает. Прямо не хуже
               меня.  Надо  будет,  действительно,  отдать  деньги  этой  шельме,  —  пожалуй,  беды  не
               оберешься".
                     21. Однако в тот же день вечером, когда Меншиков явился во дворец, его не приняли.
               А через несколько дней он был арестован и сослан на вечное жительство в глухую деревню.
                     Конечно,  причины  этого  падения  были  более  сложны.  Тут  была  борьба  придворных
               партий, однако интересно, что поводом к падению послужил именно этот денежный случай.
                     История рассказывает, что Меншиков чрезвычайно был напуган, когда его не приняли
               во дворце.
                     Сохранилось  до  наших  дней  его  письмо  к  императору.  В  этом  письме он  буквально
               унижался, и молил о пощаде, и предлагал "возвратить деньги с избытком".
                     Однако двор деньги эти вернул с еще большим избытком, чем предполагал господин
               Меншиков.
                     Меншикова лишили всех орденов, чинов и поместий. У него конфисковали буквально
               несметное  богатство  —  несколько  сот  пудов  золота  и  около  четырнадцати  миллионов
               деньгами.
                     Оказывается, светлейший князь не зевал и за сорок дет близости к царям лихо награбил
               себе совершенно сказочное состояние.
                     Как говорится, поделом вору и мука.
                     22.  Но  все  это  —  и  трон,  и  церковь,  и  политические  падения,  —  все  это  не  более
   295   296   297   298   299   300   301   302   303   304   305