Page 301 - Избранное

удивительно, чем то, что мы желаем рассказать.
Мы желаем рассказать о том, как сам господин закон почтительно относился к деньгам.
История не знает ничего более поразительного, чем это.
Вот как это у них было согласно истории.
Там у них за уголовные преступления наказаний почти не было. И можно было убивать
и так далее. И вместо наказания обвиняемый платил денежный штраф. И его после этого,
пожав руку, отпускали. И даже, может, просили почаще заходить.
В общем, очень у них было мило в этом смысле. Легко дышалось. Чего угодно можно
было делать. Были бы деньги.
Причем такая гуманная система существовала не только в России, но во всем мире. И
это длилось целые века.
Только в России в этом смысле слегка перестарались и прямо дошли до ручки. Там это
очень привилось. И там даже специальные законы написали и определили, сколько и за что
надо платить.
Так что уголовный кодекс выглядел у них все равно как ресторанное меню. Там цена
указана за любой проступок. И каждый, согласно указанной цене, мог выбирать себе любое
дело по карману.
Однако перестанем шутить и давайте всерьез зачитаем кодекс.
23. Вот зачитайте выписки из "Русской Правды":
"Если придет на двор (то есть в суд) человек в крови или в синяках, то свидетелей ему
не искать, а обидчик пусть платит продажи — три гривны".
Отметим, что гривна не равнялась нашему гривеннику, и этот мордобой не оценивался
в тридцать копеек, не то все ходили бы с распухшей мордой. Гривна — это был кусок
серебра около одной трети фунта.
"Если кто ударит кого батогом" либо чашей, либо рогом, либо тыльной стороной меча,
то двенадцать гривен продажи, а если обиженный, не стерпев того, ударит мечом, то вины в
том нет".
Штраф этот опять-таки шел в пользу князя, хотя били и не его.
Однако кое на чем мог подзаработать и пострадавший.
"Если кто поранит другому руку, и рука отпадет или отсохнет, или поранит ногу, глаз
или нос, то платит виру-двадцать гривен, а потерпевшему-десять гривен".
На этом мелком деле князь имел в два раза больше, чем потерпевший, что нельзя
назвать полной справедливостью.
Но были дела, на которых князь терпел явные убытки:
— "Кто отрубит другому какой-либо палец — три гривны продажи, а потерпевшему —
десять гривен".
Интересно, что и за палец и за целую руку потерпевший получал одинаково по десять
гривен, а князь на пальцах терял почему-то больше, чем в семь раз.
24. Однако не будем разбираться в этих психологических тонкостях. Деды небось туго
знали, чего делали.
Но вот поразительно: цены за убийство в общем счете почти не превышали цен за
драки и моральные оскорбления.
Вот извольте, прейскурант за убийства. Извиняемся, конечно, за отступление, но уж
очень у них интересно и наглядно получается.
Делаем выписки из той же "Русской Правды", записанной в "Новгородской летописи":
"Если убьют купчину немца в Новгороде, то за голову десять гривен".
Столь унизительно низкая цена за голову иностранного специалиста в дальнейшем,
правда, была доведена до сорока гривен, и убийство интуристов, видимо, стало не всем по
карману и не всем доступно, но все же цена была немного больше, чем удар чашей или
рогом по отечественной морде.
"Если кто убьет княжого конюха, повара или подъездного — сорок гривен за голову".
"Если кто убьет княжого тиуна (приказчика, судью, дворецкого) — двенадцать гривен".