Page 49 - Джанни Родари - "Приключения Чиполлино"

– Первая колонна заходит слева и прежде всего должна захватить

свечку. Но горе тому, кто посмеет её съесть! Я – ваш генерал, и мне
надлежит первому вонзить в неё зубы. Вторая колонна зайдёт справа и
бросится на скрипку. Эта скрипка сделана из половинки сочной груши и,
должно быть, превосходна на вкус. Третья колонна ударит в лоб и должна
истребить врага.
Командиры колонн объяснили задачу рядовым мышам. Генерал
Мышь-Долгохвост выехал в танке. Собственно говоря, это был не танк, а
глиняный черепок, привязанный к хвостам десяти здоровенных мышей.
Трубачи протрубили атаку, и в несколько минут битва была окончена.
Однако сожрать скрипку мышам не удалось, так как профессор поднял её
высоко над головой. Но свеча исчезла, как будто её ветром сдуло, и наши
друзья остались в темноте.
Исчезла и ещё одна вещь, но вы узнаете потом, какая именно.
Кум Тыква был безутешен:
– Ох, и все это из-за меня!
– Почему из-за тебя? – буркнул мастер Виноградинка.

– Кабы я не вбил себе в голову, что мне нужно иметь свой домик, с
нами не стряслась бы эта беда!
– Да успокойтесь, пожалуйста! – воскликнула кума Тыквочка. – Ведь
не вы же посадили нас в тюрьму!
– Я уже старик, зачем мне дом?.. – продолжал сокрушаться кум
Тыква. – Я мог бы ночевать под скамейкой в парке – там я бы никому не
помешал. Друзья, пожалуйста, позовите тюремщиков и скажите им, что я
подарю домик кавалеру Помидору и укажу место, где мы его спрятали.
– Ты не скажешь им ни одного словечка! – рассердился мастер
Виноградинка.
Профессор Груша печально пощипал струны своей скрипки и
прошептал:
– Если ты откроешь тюремщикам, где спрятан твой домик, ты

впутаешь в это дело и кума Чернику и…
– Ш-ш-ш! – зашипела кума Тыквочка. – Не называйте имён: здесь и у
стен есть уши!
Все притихли и стали испуганно озираться по сторонам, но без свечки
было так темно, что они никак не могли увидеть, есть ли у стен уши.
А уши у стен и в самом деле были. Вернее, одно ухо: круглая дырка, от
которой шла труба – нечто вроде секретного телефона, передававшего всё,
что говорилось в подземелье, прямёхонько в комнату кавалера Помидора. К
счастью, в эту минуту синьор Помидор не подслушивал, потому что