Page 212 - Робинзон Крузо

Пятница хотел этим сказать, что он расскажет своим землякам, как я убил

его врагов и спас ему жизнь, и что за это они полюбят меня. После того он
рассказал мне на своем ломаном языке, с какой добротой относились они к
семнадцати белым бородатым людям, которых прибило к берегу в их земле.
С того времени, признаюсь, у меня засела мысль попробовать
переправиться на материк и разыскать там бородатых людей, о которых
говорил Пятница; не могло быть сомнения, что это испанцы или
португальцы, и я был уверен, что, если только мне удастся присоединиться
к ним, мы сообща отыщем способ добраться до какой-нибудь
цивилизованной страны, между тем как, находясь в одиночестве, на
острове, в сорока милях от материка, я не имел никакой надежды на
освобождение. И вот спустя несколько дней я опять завел с Пятницей тот
же разговор. Я сказал, что дам ему лодку, чтоб он мог вернуться на родину,
и повел его на противоположную оконечность острова, где стоял мой
фрегат. Вычерпав из него воду (для большей сохранности он был у меня
затоплен), я подвел его к берегу, показал ему, и мы оба сели в него.
Пятница оказался превосходным гребцом: лодка шла у него почти так

же быстро, как у меня. Когда мы отошли от берега, я ему сказал: «Ну что
же, Пятница, поедем к твоим землякам?» Он посмотрел на меня
недоумевающим взглядом: очевидно, лодка казалась ему слишком
маленькой для такого далекого путешествия. Тогда я сказал ему, что у меня
есть лодка побольше, и на следующий день повел его к месту, где была моя
первая лодка, которую я не мог спустить на воду. Пятница нашел ее
величину достаточной. Но так как со дня постройки этой лодки прошло
двадцать два или двадцать три года и все это время она оставалась под
открытым небом, где ее припекало солнце и мочило дождем, то вся она
рассохлась и прогнила. Пятница заявил, что подобная лодка будет
подходящей и что на нее можно будет нагрузить довольно еды, довольно
хлеба, довольно питья.
В общем, мое намерение предпринять поездку на материк вместе с

Пятницей настолько окрепло, что я предложил ему построить такую же
точно лодку, на которой он сможет уехать домой. Он не ответил ни слова,
но стал очень сумрачным и грустным. Когда же я спросил, что с ним, он
сказал:
– Почему господин злой на Пятницу? Что Пятница сделал?
– С чего ты взял, что я зол на тебя? Я нисколько не зол, – сказал я.
– Не злой, не злой! – Он повторил эти слова несколько раз. – А зачем
отсылаешь Пятницу домой?
– Да ведь сам же ты говорил, что тебе хочется домой, – заметил я.