Page 235 - Робинзон Крузо

человеколюбивых побуждений, – но будет защищать этого человека против

всяких попыток подобного рода и во всем подчиняться ему. Все это
следовало изложить на бумаге и скрепить собственноручными подписями
всех, кто согласится на мои условия. Но, толкуя о письменном договоре,
мы с моим гостем упустили из виду, что у его товарищей не было ни
бумаги, ни перьев, ни чернил.
С этими инструкциями испанец и старый индеец отправились в путь
на той самой лодке, на которой они приехали или, вернее, были привезены
на мой остров дикарями в качестве пленников, обреченных на съедение.
Я дал обоим по мушкету, пороху и пуль приблизительно на восемь
зарядов, с наказом расходовать то и другое как можно экономнее, то есть
стрелять не иначе как в случаях крайней необходимости.
С какой радостью я снарядил их в дорогу! За двадцать семь с лишком
лет моего заточения это была с моей стороны первая серьезная попытка
вернуть себе свободу. Я снабдил своих послов запасом хлеба и изюма,
достаточным для них на много дней, а для их соотечественников на
неделю. Наконец наступил день отплытия. Я условился с отъезжающими,

что на обратном пути они подадут сигнал, по которому я мог бы издали
признать их лодку, затем пожелал им счастливой дороги, и они отчалили.
Вышли они при свежем ветре в день полнолуния в октябре месяце, по
приблизительному моему расчету, ибо, потеряв точный счет дней и недель,
я уже не мог его восстановить; я не был даже уверен, правильно ли
отмечены годы в моем календаре, хотя, проверив его впоследствии,
убедился, что в годах я не ошибся.
Уже с неделю ожидал я своих путешественников, как вдруг произошло
удивительное и непредвиденное событие – такого, наверное, ни с кем еще
не случалось.
В одно прекрасное утро, когда я еще крепко спал в своем убежище, ко
мне вбежал мой слуга с громким криком: «Господин, господин! Они
подходят, они подходят!» Я мигом вскочил, наскоро оделся, перелез через

ограду и, не думая об опасности, выбежал в рощицу (которая, к слову
сказать, так разрослась, что в описываемое время ее можно было скорее
назвать лесом). Повторяю: не думая об опасности, я, против обыкновения,
не взял с собой никакого оружия; но каково же было мое удивление, когда,
взглянув в сторону моря, я увидел милях в пяти от берега лодку с
треугольным парусом: она держала курс прямо на остров и, подгоняемая
попутным ветром, быстро приближалась. Шла она не от материка, а с
южной стороны острова.
Сделав это открытие, я приказал Пятнице спрятаться в роще;