Page 98 - Робинзон Крузо

яйца.

В течение тех дней, что я просидел в пещере, прячась от дождя, я
ежедневно по два-три часа посвящал земляным работам, расширяя свою
пещеру. Я прокапывал ее все дальше в одну сторону до тех пор, пока не
вывел ход наружу, за ограду. Я устроил там дверь, через которую мог
свободно выходить и входить, не прибегая к приставной лестнице. Зато я не
был так спокоен, как прежде: прежде мое жилье было со всех сторон
загорожено, теперь доступ ко мне был открыт. Впрочем, мне некого бояться
на моем острове, где я не видал ни одного животного крупнее козы.
30 сентября. Итак, я дожил до печальной годовщины моего
пребывания на острове: я сосчитал зарубки на столбе, и оказалось, что я
живу здесь уже триста шестьдесят пять дней. Я посвятил этот день
строгому посту и молитвам, простершись на земле в самом покаянном
настроении, я исповедовался перед Богом в грехах своих, признавал
справедливость постигшей меня кары и молил Бога ради сына его Иисуса
Христа смилостивиться надо мной; в течение 12 часов, до самого заката, не
вкушал я ни воды, ни пищи; потом съел сухарь, горсть изюма и отправился

спать, закончив день тем же, чем и начал его, – молитвою.
Весь год я не соблюдал воскресных дней. Вначале у меня не было
никакого религиозного чувства, и мало-помалу я перестал отмечать
воскресенья более длинной зарубкой на столбе; таким образом у меня
спутался счет недель, и я не помнил хорошенько, когда какой день. Но,
подсчитав, как сказано, число дней, проведенных мною на острове, и
увидев, что я прожил на нем ровно год, я разделил этот год на недели,
отметив каждый седьмой день как воскресенье. Впоследствии
обнаружилось, однако, что я пропустил один или два дня.
Около этого времени мой запас чернил стал подходить к концу.
Приходилось расходовать их экономнее: я прекратил ежедневные записи и
стал отмечать лишь выдающиеся события моей жизни.
Я обратил внимание, что дождливое время года совершенно правильно

чередуется с периодом бездождья, и, таким образом, мог заблаговременно
подготовиться к дождям и засухе. Но свои знания я покупал дорогою
ценою; то, о чем я сейчас расскажу, служит одной из самых печальных
иллюстраций этого. Я уже упоминал выше, как был поражен неожиданным
появлением возле моего дома нескольких колосьев риса и ячменя, которые,
как мне казалось, выросли сами собой. Помнится, было около тридцати
колосьев риса и колосьев двадцать ячменя. И вот после дождей, когда
солнце перешло в южное полушарие, я решил, что наступило самое
подходящее время для посева.