Page 4 - Тапер

4

случаях старшие дети прибегали к его изобретательности.
– Папа, ну что мы подарим Коле Радомскому? – спрашивали Аркадия Николаевича
дочери. – Он большой такой, гимназист последнего класса… нельзя же ему игрушку.
– Зачем же игрушку? – возражал Аркадий Николаевич. – Самое лучшее купите для него
хорошенький портсигар. Юноша будет польщен таким солидным подарком. Теперь очень
хорошенькие портсигары продаются у Лукутина. Да, кстати, намекните этому Коле, чтобы
он не стеснялся при мне курить. А то давеча, когда я вошел в гостиную, так он папироску в
рукав спрятал…
Аркадий Николаевич любил, чтобы у него елка выходила на славу, и всегда приглашал
5
к ней оркестр Рябова. Но в этом году с музыкой произошел целый ряд роковых
недоразумений. К Рябову почему-то послали очень поздно; оркестр его, разделяемый на
праздниках на три части, оказался уже разобранным. Маэстро в силу давнего знакомства с
домом Рудневых обещал, однако, как-нибудь устроить это дело, надеясь, что в другом доме
переменят день елки, но по неизвестной причине замедлил ответом, и когда бросились
искать в другие места, то во всей Москве не оказалось ни одного оркестра. Аркадий
Николаевич рассердился и велел отыскать хорошего тапера, но кому отдал это приказание,
он и сам теперь не помнил. Этот «кто-то», наверно, свалил данное ему поручение на другого,
другой – на третьего, переврав по обыкновению его смысл, а третий в общей сумятице и
совсем забыл о нем…
Между тем пылкая Тина успела уже взбудоражить весь дом. Почтенная экономка,
толстая, добродушная Олимпиада Савична, говорила, что и взаправду барин ей наказывал
распорядиться о тапере, если не приедет музыка, и что она об этом тогда же сказала
камердинеру Луке. Лука, в свою очередь, оправдывался тем, что его дело ходить около
Аркадия Николаевича, а не бегать по городу за фортепьянщиками. На шум прибежала из
барышниных комнат горничная Дуняша, подвижная и ловкая, как обезьяна, кокетка и
болтунья, считавшая долгом ввязаться непременно в каждое неприятное происшествие. Хотя
ее и никто не спрашивал, но она совалась к каждому с жаркими уверениями, что пускай ее
бог разразит на этом месте, если она хоть краешком уха что-нибудь слышала о тапере.
Неизвестно, чем окончилась бы эта путаница, если бы на помощь не пришла Татьяна
Аркадьевна, полная, веселая блондинка, которую вся прислуга обожала за ее ровный
характер и удивительное умение улаживать внутренние междоусобицы.
– Одним словом, мы так не кончим до завтрашнего дня, – сказала она своим
спокойным, слегка насмешливым, как у Аркадия Николаевича, голосом. – Как бы то ни
было, Дуняша сейчас же отправится разыскивать тапера. Покамест ты будешь одеваться,
Дуняша, я тебе выпишу из газеты адреса. Постарайся найти поближе, чтобы не задерживать
елки, потому что сию минуту начнут съезжаться. Деньги на извозчика возьми у Олимпиады
Савичны…
Едва она успела это произнести, как у дверей передней громко затрещал звонок. Тина
уже бежала туда стремглав, навстречу целой толпе детишек, улыбающихся, румяных с
мороза, запушенных снегом и внесших за собою запах зимнего воздуха, крепкий и здоровый,
как запах свежих яблоков. Оказалось, что две большие семьи – Лыковых и Масловских –
столкнулись случайно, одновременно подъехав к воротам. Передняя сразу наполнилась
говором, смехом, топотом ног и звонкими поцелуями.
Звонки раздавались один за другим почти непрерывно. Приезжали все новые и новые
гости. Барышни Рудневы едва успевали справляться с ними. Взрослых приглашали в
гостиную, а маленьких завлекали в детскую и в столовую, чтобы запереть их там
предательским образом. В зале еще не зажигали огня. Огромная елка стояла посередине,
слабо рисуясь в полутьме своими фантастическими очертаниями и наполняя комнату

5 Рассказ наш относится к 1885 году. Кстати, заметим, что основная фабула его покоится на действительном
факте, сообщенном автору в Москве М. А. З-вой, близко знавшей семью, названную в рассказе вымышленной
фамилией Рудневых. (Прим. автора.)