Page 15 - Повести Белкина

II

Прошло несколько лет, и домашние обстоятельства принудили меня
поселиться в бедной деревеньке Н** уезда. Занимаясь хозяйством, я не
переставал тихонько воздыхать о прежней моей шумной и беззаботной
жизни. Всего труднее было мне привыкнуть проводить осенние и зимние
вечера в совершенном уединении. До обеда кое-как еще дотягивал я время,
толкуя со старостой, разъезжая по работам или обходя новые заведения; но
коль скоро начинало смеркаться, я совершенно не знал куда деваться.
Малое число книг, найденных мною под шкафами и в кладовой, были
вытвержены мною наизусть. Все сказки, которые только могла запомнить
ключница Кириловна, были мне пересказаны; песни баб наводили на меня

тоску. Принялся я было за неподслащенную наливку, но от нее болела у
меня голова; да признаюсь, побоялся я сделаться пьяницею с горя, т. е.
самым горьким пьяницею, чему примеров множество видел я в нашем
уезде.
Близких соседей около меня не было, кроме двух или трех горьких,
коих беседа состояла большею частию в икоте и воздыханиях. Уединение
было сноснее.
В четырех верстах от меня находилось богатое поместье,
принадлежащее графине Б***; но в нем жил только управитель, а графиня
посетила свое поместье только однажды, в первый год своего замужества, и
то прожила там не более месяца. Однако ж во вторую весну моего
затворничества разнесся слух, что графиня с мужем приедет на лето в свою
деревню. В самом деле, они прибыли в начале июня месяца.
Приезд богатого соседа есть важная эпоха для деревенских жителей.
Помещики и их дворовые люди толкуют о том месяца два прежде и года
три спустя. Что касается до меня, то, признаюсь, известие о прибытии

молодой и прекрасной соседки сильно на меня подействовало; я горел
нетерпением ее увидеть, и потому в первое воскресенье по ее приезде
отправился после обеда в село *** рекомендоваться их сиятельствам, как
ближайший сосед и всепокорнейший слуга.
Лакей ввел меня в графский кабинет, а сам пошел обо мне доложить.
Обширный кабинет был убран со всевозможною роскошью; около стен
стояли шкафы с книгами, и над каждым бронзовый бюст; над мраморным
камином было широкое зеркало; пол обит был зеленым сукном и устлан
ковром. Отвыкнув от роскоши в бедном углу моем и уже давно не видав