Page 62 - Евпатий Коловрат

Так и не узнал верный Ополоница, что произошло на высоком крыльце терема: оступилась ли
княгиня Евпраксия или зашлось у нее сердце при вести о смерти любимого мужа, только
видел он — взмахнула княгиня своим куньим рукавом и ринулась вниз, на острые верхи
дубового тына, вместе с сыном своим, княжичем Иваном-Всеволодом…

Поют на руси славу богатырскую

Червонным золотом отгорел погожий сентябрь, вслед за ним прошумел и отстегал землю
дождями ветряной октябрь, а все не давал черниговский князь Михаил Всеволодович своего
ответа рязанскому княжичу и его воеводе Коловрату.

Прозорлив и рассудителен был князь Михаил. Он понимал, что помощь рязанцам против
татарских полчищ необходима и он должен ее им оказать: не выстоит Рязань — быть и
Чернигову в разоренье. И о свойстве с князем Юрием свято помнил Михаил Всеволодович и
про дочь свою, красавицу Евпраксию, не забывал… Но не мог он сразу снять свои полки и
отослать на далекую Оку.

Каждую почти ночь прибегали в Чернигов гонцы из елецких и ливенских сторожей и
сказывали — стоит все татарская орда на Онузе, и никто не знает замыслов хана Батыя:
пойдет ли он в рязанские леса или повернет прямо на закат, в курские приднепровские степи.

Помнил князь Михаил Черниговский, как шли уже однажды татары калмиусскими степями к
Киеву и только по неведомой причине повернули, после побоища на Калке, вспять.

— Потерпи, Ингварь свет-Ингваревич, — говорил князь рязанскому послу.

— Знаю, горит твое сердце за родной город, но не властен я послать с тобою полки свои
сейчас. Кто же заслонит от врагов границы Чернигова, вздумай они повернуть в нашу
сторону?

— Но погибнет Рязань, княже, пока ты ждать будешь! Идут слухи, что уже начали татары
разорение моей земли!

— Когда гонцы мои скажут, что отошла орда от моих волостей, тогда ин будь по-твоему:
снаряжу полки на помощь князю свет-Юрию.

Темнел в лице от этих слов молодой Ингварь и молча уходил из горницы князя Михаила.

Безвестие томило Ингваря. Долго шли из Рязанской земли слухи в черниговскую Русь, потому
ничего не знал княжич о судьбе своих князей-родичей и их воинства.

Тем временем Евпатий Коловрат с дружиной по волостям и спешил собирать для рязанского
князя дань.

Мужики и торговые люди несли к избе княжеского посла кули с зерном, серебро и медные
деньги в кожаных мошнах, меха, вели скотскую живность.

Евпатий делал на ореховых подожках зарубки и выдавал их плательщикам дани, чтобы
новые сборщики не потребовали дани вторично. Княжеское добро вязалось в возы и обозами
шло к Тихой Сосне, оттуда на Дубок и Пронск. Обозы сопровождали воины из дружины
Евпатия.

Page 62/96