Page 14 - Рассказы

А. П. Чехов. «Рассказы»

– Так зачем же, черт тебя возьми, с советами лезешь, ежели забыл? – рассердился гене-
рал. – Ступай отсюда вон!
Иван Евсеич медленно вышел, а генерал схватил себя за щеку и заходил по комнатам.
– Ой, батюшки! – вопил он. – Ой, матушки! Ох, света белого не вижу!
Приказчик вышел в сад и, подняв к небу глаза, стал припоминать фамилию акцизного:
– Жеребчиков… Жеребковский… Жеребенко… Нет, не то! Лошадинский… Лошаде-
вич… Жеребкович… Кобылянский…
Немного погодя его позвали к господам.
– Вспомнил? – спросил генерал.
– Никак нет, ваше превосходительство.
– Может быть, Конявский? Лошадников? Нет?
И в доме все наперерыв стали изобретать фамилии. Перебрали все возрасты, полы и
породы лошадей, вспомнили гриву, копыта, сбрую… В доме, в саду, в людской и кухне люди
ходили из угла в угол и, почесывая лбы, искали фамилию.
Приказчика то и дело требовали в дом.
– Табунов? – спрашивали у него. – Копытин? Жеребовский?
– Никак нет, – отвечал Иван Евсеич и, подняв вверх глаза, продолжал думать вслух: –
Коненко… Конченко… Жеребеев… Кобылеев…
– Папа! – кричали из детской. – Тройкин! Уздечкин!
Взбудоражилась вся усадьба. Нетерпеливый, замученный генерал пообещал дать пять
рублей тому, кто вспомнит настоящую фамилию, и за Иваном Евсеичем стали ходить целыми
толпами…
– Гнедов! – говорили ему. – Рысистый! Лошадицкий!
Но наступил вечер, а фамилия все еще не была найдена. Так и спать легли, не послав
телеграммы.
Генерал не спал всю ночь, ходил из угла в угол и стонал… В третьем часу утра он
вышел из дому и постучался в окно к приказчику.
– Не Меринов ли? – спросил он плачущим голосом.
– Нет, не Меринов, ваше превосходительство, – ответил Иван Евсеич и виновато вздох-
нул.
– Да может быть, фамилия не лошадиная, а какая-нибудь другая!
– Истинно слово, ваше превосходительство, лошадиная… Это очень даже отлично
помню.
– Экий ты какой, братец, беспамятный… Для меня теперь эта фамилия дороже,
кажется, всего на свете. Замучился!
Утром генерал опять послал за доктором.
– Пускай рвет! – решил он. – Нет больше сил терпеть…
Приехал доктор и вырвал больной зуб. Боль утихла тотчас же, и генерал успокоился.
Сделав свое дело и получив, что следует, за труд, доктор сел в свою бричку и поехал домой.
За воротами в поле он встретил Ивана Евсеича… Приказчик стоял на краю дороги и, глядя
сосредоточенно себе под ноги, о чем-то думал. Судя по морщинам, бороздившим его лоб, и
по выражению глаз, думы его были напряженны, мучительны…
– Буланов… Чересседельников… – бормотал он. – Засупонин… Лошадский…
– Иван Евсеич! – обратился к нему доктор. – Не могу ли я, голубчик, купить у вас
четвертей пять овса? Мне продают наши мужички овес, да уж больно плохой…
Иван Евсеич тупо поглядел на доктора, как-то дико улыбнулся и, не сказав в ответ ни
одного слова, всплеснув руками, побежал к усадьбе с такой быстротой, точно за ним гналась
бешеная собака.

14