Page 29 - Ночевала тучка золотая

Надо лезть… Раздеваться и смыть всю дорожную грязь, — добавил чуть громче директор и
покосился недоверчиво в сторону ямок. Было ясно, что и он не знал, как в них моются.
— Сам и лезь! — сказали в толпе громко. — Мы че-во, дураки, что ли! Или нас сюды
на суп везли?
— На суп? — не понял Петр Анисимович. — Почему на суп? — Он всматривался в
лица ребят, будто искал хоть в ком-нибудь поддержки. Но лица, как на подбор, были
усмешливые, любопытствующие, в крайнем случае недоверчивые или испуганные.
— Это ведь непонятно, что происходит! — произнес он, вытирая лоб. — Почему на
суп? А?
— Потому что вареные, как раки, будем! — сказал кто-то, не скрываясь. — Это же
кипяток! Вон как бурлит!
— Ага, — пробормотал директор и вздохнул. — Серная вода… Никогда не видели…
Это понятно, в общем…
Петр Анисимович посмотрел на ямки и, потоптавшись, направился к ближайшей из
них.
Не оглядываясь больше на ребят, даже словно забыв про них, он стал медленно
раздеваться. Снял пиджак, сложил его вдвое, наружу подкладкой, а под него как какую-то
драгоценность портфель спрятал. Стащил брюки, рубашку, майку и почему-то в последнюю
очередь ботинки.
В одних трусах, сатиновых, темных, длинных до колен, он медленно, покряхтывая и
вздыхая, подошел к ямке. Потрогал воду ногой, рукой пощупал и все не решался окунуться.
Как царь в «Коньке-Горбунке» перед кипящим котлом, где потом и сварится!
Вдруг, охнув, Петр Анисимович скользнул по краю прямо в воду, брызги полетели на
ближайшие камни.
По толпе, сгрудившейся вокруг такого цирка, пробежал смешок. Раздались голоса,
хохот, шутки.
— Это ведь непонятно, что происходит! — произнес кто-то тоном директора.
— Очч-чен-но понятно! Сейчас мясной бульон будет!
— С наварчиком!
— Суп по-директорски!
— А может, братва, спасать пора: вас-то придурков много, а директор у нас один!
— Бросьте ему портфель! Он без портфеля утонет!
Кричали разное, а Петр Анисимович плескался и никакого внимания на ребят и на их
реплики не обращал.
Он фыркал, чесал под мышками, с головой окунался, сплевывая воду фонтанчиком изо
рта, и всем своим видом изображал, как ему приятно бултыхаться в тухлой ямке.
Шуточки постепенно смолкли. Недоверие уступало место любопытству. Самые
бедовые приблизились к ямкам и, хихикая, попробовали воду. И тут же отскочили. А самого
любопытного, зазевавшегося у края, столкнули прямо в одежде. И он, уже не пытаясь
вылезать, продолжал плавать под хохот и ободряющие крики из толпы.
Тогда полезли сразу несколько ребят, с оханьем и аханьем, будто пугаясь тухлой воды,
но ясно было, что ничуть они не боятся, потому что с ходу начали бузить: брызгаться,
плескаться, пускать изо рта фонтаны…
Тут и остальных прорвало. Поняли, наконец, что никакой суп им не грозит, а это баня,
да веселая такая баня, развлечение, словом.
С ревом, с криками «ура» бросились занимать скорее ямки, которых уже не хватало, и
началась потасовка и обливание друг друга водой.
Только девочки жались в сторонке, с боязнью и любопытством наблюдая за общей
сварой.
Но появилась Регина Петровна и повела девочек за собой. За развалинами санатория,
на краю поляны, дымился большой квадратный бассейн. Его почему-то сразу не заметили.
Сюда и привела Регина Петровна девочек. Быстро разоблачила догола двух крепеньких