Page 57 - Завтра была война...

— В морге,-тихо сказала Зина, сползла спиной по двери и села на пол.

Глава восьмая

В дни, что оставались до похорон, никто из их компании в школе не появлялся. Иногда
— чаще к большой перемене -забегал Валька, а Ландыс вообще куда-то пропал, не ночевал
дома, не показывался у Шеферов. Артем с Пашкой долго искали его по всему городу, нашли,
но ни родителям, ни ребятам ничего объяснять не стали. Они почти не разговаривали в эти
дни, даже Зина примолкла.
Следствие уложилось в сутки — Вика оставила записку: «В смерти моей прошу никого
не винить. Я поступаю сознательно и добровольно». Следователь показал эту записку Искре.
Искра долго читала ее, смахнула слезы.
— Что она сделала с собой?
— Снотворное, — сказал следователь, вновь подшивая записку в «Дело».-Много было
снотворного в доме, а она— одна.
— Ей было… больно?
— Она просто уснула, да поздно спохватились. Тетя ее аккурат в этот день приехала,
видит, девочка спит, ну и не стала будить.
— Не стала будить…
Следователь не обратил внимания на вздох. Полистал бумаги — тощая папочка была,
писать-то нечего, — спросил не глядя:
— Слушай, Искра, ты же с ней все дни вместе — вот тут твои показания. Как же ты не
заметила?
— Что надо было заметить?
— Ну, может, обидел ее кто, может, жаловалась, может, что говорила. Припомни.
— Ничего она особенного не говорила, ни на кого не жаловалась и никого не обвиняла.
— Это мы знаем. Я насчет обид. Ну, понимаешь, гак, по-девичьи.
— Ничего не было, все спокойно. В Сосновку накануне ездили…— Искра впервые
подняла глаза, спросила с трудом: -А хоронить? Когда будут хоронить?
— Это ты у родственников спроси. — Следователь дописал страничку, подал ей. —
Прочитай и распишись. Тут. «Дело» я закрываю за отсутствием состава преступления.
Чистое самоубийство на нервной почве.
Искра пыталась сосредоточиться, но не понимала, что читает, и подписала не дочитав.
Встала, пробормотала «до свидания», пошла.
— А насчет похорон ты у родственников узнай, — повторил следователь.
— Нет у нее родственников, — машинально сказала она. думая в тот момент, что во
всем виноват Люберецкий и что было бы справедливо, если б он немедленно узнал, как
погубил собственную дочь.
— Я же говорю, тетка приехала. На улице ждали Лена и Зина: их тоже вызывали, но
допросили раньше Искры. Они стали рядом, ни о чем не спрашивая.
— Пошли, — сказала Искра, подумав.
— Куда?
— Тетя ее приехала, — Искре было трудно выговорить имя «Вика», и она
бессознательно заменяла его местоимениями.-Следователь сказал, что насчет похорон надо у
родственников узнать.
Зина тяжело вздохнула. Шли молча, и чем ближе подходили к знакомому дому, тем все
короче становились шаги. А перед подъездом затоптались, нерешительно переглядываясь.
— Ох, трудно-то как! — еще раз вздохнула Зиночка.
— Надо, — сказала Искра.
— Надо, — эхом повторила Лена. — Это в детстве — «хочу — не хочу», а теперь —
«надо или не надо». Кончилось наше детство, Зинаида.