Page 117 - Два капитана

вородникова, тетю Дашу и решил, что, как только поправ­
люсь, напишу в Энск. Не вернулся ли Петька? О Петьке
я думал очень часто. Окна нашей палаты выходили в сад,
и видны были вершины деревьев, качавшиеся от ветра.
По вечерам, когда все засыпали, я слышал, как они шумят,
и мне казалось, что Петька, так же как я, лежит где-то
на белой койке, думает, слушает, как шумят деревья. Где
он теперь? Быть может, Туркестан не понравился ему и он
удрал куда-нибудь в Перу? Вдруг Петька — в Перу? Как
Васко Нуньес Бальбоа, он стоит на берегу Тихого океана
в латах, с мечом в руке. Едва ли. Но все-таки, кто знает,
где он побывал, пока я, как пай-мальчик, жил в детском
доме.
В следующий приемный день пришел Валька Жуков и
рассказал про своего ежа. Он где-то достал ежа и постро­
ил ему целый дом под своей кроватью. Зимой ежи спят,
а этот почему-то не спал. Вообще это был удивительный
еж. Вальке нравилось даже, как еж чесался.
— Как собака! — с восторгом сказал он.— И даже лап­
кой об пол стучит, как собака.
Словом, два битых часа Валька говорил про ежа и,
только прощаясь, спохватился и сказал, что Кораблев мне
кланяется и на днях зайдет.
Я сразу понял, что это и будет серьезный разговор.
Очень интересно! Я был уверен, что мне опять попадет.
И не ошибся.
Разговор начался с того, что Кораблев спросил, кем
я хочу быть.
— Не знаю,— отвечал я.— Может быть, художником.
Он поднял брови и возразил:
— Не выйдет.
По правде говоря, я еще не думал, кем я хочу быть.
В глубине души мне хотелось быть кем-нибудь вроде Вас­
ко Нуньес Бальбоа. Но Иван Павлыч с такой уверенно­
стью сказал: «Не выйдет», что я возмутился:
— Почему?
— По многим причинам,— твердо возразил Кораб­
лев.— Прежде всего потому, что у тебя слабая воля.
Я был поражен. Мне и в голову не приходило, что у
меня слабая воля.
— Ничего подобного,— возразил я мрачно,— силь­
ная.
— Нет, слабая. Какая же воля может быть у человека,
114