Page 120 - Айвенго

успел ни задержать, ни остановить её. Он попытался броситься к ней, но она воскликнула:
- Оставайся на месте,гордый рыцарь, или подойди, если хочешь! Но один шаг вперёд- и
я брошусь вниз. Моё тело разобьётся о камни этого двора, прежде чем я стану жертвой твоих
грубых страстей.
Говоря это,она подняла к небу свои сжатые руки, словно молилась о помиловании
души своей перед роковым прыжком. Храмовник заколебался. Его решительность,никогда
не отступавшая ни перед чьей скорбью и не ведавшая жалости, сменилась восхищением
перед её твёрдостью.
- Сойди,- сказал он,- сойди вниз, безумная девушка. Клянусь землёй, морем и небесами,
я не нанесу тебе никакой обиды!
- Я тебе не верю, храмовник,- сказала Ревекка,- ты научил меня ценить по достоинству
добродетели твоего ордена. В ближайшей исповедальне тебе могут отпустить и это
клятвопреступление- ведь оно касается чести только презренной еврейской девушки.
- Ты несправедлива ко мне!- воскликнул храмовник с горячностью.- Клянусь тебе
именем, которое ношу, крестом на груди, мечом, дворянским гербом моих предков!
Клянусь,что я не оскорблю тебя! Если не для себя, то хоть ради отца твоего сойди вниз. Я
буду ему другом, а здесь, в этом замке, ему нужен могущественный защитник.
- Увы,- сказала Ревекка,- это я знаю. Но можно ли на тебя положиться?
- Пускай мой щит перевернут вверх ногами,пускай публично опозорят моё имя, - сказал
Бриан де Буагильбер,- если я подам тебе повод на меня жаловаться. Я преступал многие
законы,нарушал заповеди,но своему слову не изменял никогда.
- Ну хорошо, я тебе верю,- сказала Ревекка, спрыгнув с парапета и остановившись у
одной из амбразур, или machicolles, как они назывались в ту пору.- Тут я и буду стоять,-
продолжала она,- а ты оставайся там,где стоишь. Но если ты сделаешь хоть один шаг ко мне,
ты увидишь, что еврейка скорее поручит свою душу богу, чем свою честь - храмовнику.
Мужество и гордая решимость Ревекки, в сочетании с выразительными чертами
прекрасного лица,придали её осанке,голосу и взгляду столько благородства, что она казалась
почти неземным существом.Во взоре её не было растерянности, и щёки не побледнели от
страха перед такой ужасной и близкой смертью, напротив- сознание, что теперь она сама
госпожа своей судьбы, вызвало яркий румянец на её смуглом лице и придало блеск её
глазам. Буагильбер, человек гордый и мужественный,подумал, что никогда ещё не видывал
такой вдохновенной и величественной красоты.
- Помиримся, Ревекка, - сказал он.
- Помиримся, если хочешь,- отвечала она,- помиримся, но только на таком расстоянии.
- Тебе нечего больше бояться меня,- сказал Буагильбер.
- Я и не боюсь тебя,- сказала она. - По милости того, кто построил эту башню так
высоко, по милости его и бога Израилева я тебя не боюсь.
- Ты несправедлива ко мне,- сказал храмовник. - Клянусь землёй, морем и небесами,ты
ко мне несправедлива!Я от природы совсем не таков, каким ты меня видишь-
жестоким,себялюбивым,беспощадным.Женщина научила меня жестокосердию, а потому я и
мстил всегда женщинам, но не таким, как ты. Выслушай меня, Ревекка. Ни один рыцарь не
брался за боевое копьё с сердцем, более преданным своей даме, чем моё. Она была дочь
мелкопоместного барона. Всё их достояние заключалось в полуразрушенной башне, в
бесплодном винограднике да в нескольких акрах тощей земли в окрестностях Бордо. Но имя
её было известно повсюду,где оружием совершались подвиги,оно стало известнее,чем имена
многих девиц, за которыми сулили в приданое целые графства. Да,- продолжал он, в
волнении шагая взад и вперёд по узкой площадке и как бы забыв о присутствии Ревекки, -
да, мои подвиги, перенесённые мной опасности, пролитая кровь прославили имя Аделаиды
де Монтемар от королевских дворов Кастилии и до Византии.А как она мне отплатила за
это?Когда я воротился к ней с почестями, купленными ценой собственной крови и трудов,
оказалось, что она замужем за мелким гасконским дворянином,неизвестным за пределами
его жалкого поместья. А я искренне любил её и жестоко отомстил за свою поруганную