Page 56 - Айвенго

прислушиваясь к тому,как он зазвенит. Если бы монета издала тупой звук, если бы она
оказалась хоть на волос легче, чем следовало, великодушие одержало бы верх; но, к
несчастью для Гурта, цехин покатился звонко, светился ярко, был новой чеканки и даже на
одно зерно тяжелее узаконенного веса.У Исаака не хватило духу расстаться с ним,и он, как
бы в рассеянности, уронил его в свой кошель, сказав:
- Восемьдесят штук;надеюсь,что твой хозяин щедро наградит тебя.Однако ж, -
прибавил он,пристально глядя на мешок,бывший у Гурта,- у тебя тут, наверное, ещё есть
деньги?
Гурт осклабился, что означало у него улыбку, и сказал:
- Пожалуй, будет ещё столько же, как ты сейчас сосчитал.
Гурт сложил расписку, бережно спрятал её в свою шапку и заметил:
- Только смотри у меня, коли ты расписку написал неправильно,я тебе бороду
выщиплю.
С этими словами, не дожидаясь приглашения, он налил себе третий стакан вина, выпил
его и вышел не прощаясь.
- Ревекка,- сказал еврей,- этот измаилит чуть не надул меня. Впрочем, его хозяин -
добрый юноша, и я рад, что рыцарь добыл себе и золото и серебро, и всё благодаря быстроте
своего коня и крепости своего копья, которое, подобно копью Голиафа, могло соперничать в
быстроте с ткацким челноком.
Он обернулся, ожидая ответа от дочери, но оказалось, что её нет в комнате: она ушла,
пока он торговался с Гуртом.
Между тем Гурт, выйдя в тёмные сени, оглядывался по сторонам, соображая, где же
тут выход. Вдруг он увидел женщину в белом платье с серебряной лампой в руке. Она
подала ему знак следовать за ней в боковую комнату. Гурт сначала попятился назад. Во всех
случаях, когда ему угрожала опасность со стороны материальной силы, он был груб и
бесстрашен, как кабан, но он был боязлив во всём, что касалось леших, домовых, белых
женщин и прочих саксонских суеверий так же, как его древние германские предки. Притом
он помнил, что находится в доме еврея, а этот народ, помимо всех других неприятных черт,
приписываемых ему молвою, отличался ещё, по мнению простонародья, глубочайшими
познаниями по части всяких чар и колдовства. Однако же после минутного колебания он
повиновался знакам, подаваемым привидением. Последовав за ним в комнату, он был
приятно изумлён, увидев, что это привидение оказалось той самой красивой еврейкой,
которую он только что видел в комнате её отца и ещё днём заметил на турнире.
Ревекка спросила его, каким образом рассчитался он с Исааком,и Гурт передал ей все
подробности дела.
- Мой отец только подшутил над тобой, добрый человек,- сказала Ревекка, - он
задолжал твоему хозяину несравненно больше, чем могут стоить какие-нибудь боевые
доспехи и конь. Сколько ты заплатил сейчас моему отцу?
- Восемьдесят цехинов,- отвечал Гурт, удивляясь такому вопросу.
- В этом кошельке,- сказала Ревекка,- ты найдёшь сотню цехинов. Возврати своему
хозяину то,что ему следует, а остальное возьми себе. Ступай! Уходи скорее! Не трать
времени на благодарность! Да берегись: когда пойдёшь через город, легко можешь потерять
не только кошелёк, но и жизнь…Рейбен,- позвала она слугу, хлопнув в ладоши, - посвети
гостю, проводи его из дому и запри за ним двери!
Рейбен, темнобровый и чернобородый сын Израиля, повиновался, взял факел, отпер
наружную дверь дома и, проведя Гурта через мощёный двор, выпустил его через калитку у
главных ворот. Вслед за тем он запер калитку и задвинул ворота такими засовами и цепями,
какие годились бы и для тюрьмы.
- Клянусь святым Дунстаном,- говорил Гурт, спотыкаясь в темноте и ощупью
отыскивая дорогу,- это не еврейка, а просто ангел небесный! Десять цехинов я получил от
молодого хозяина да ещё двадцать от этой жемчужины Сиона. О, счастливый мне выдался
денёк! Ещё бы один такой, и тогда конец твоей неволе, Гурт! Внесёшь выкуп и будешь