Page 33 - Борьба миров

— Да, полная надежда, несмотря на все это разрушение.
Я принялся излагать свой взгляд на наше положение. Сначала он слушал, но, по мере
того, как я говорил, выражение интереса в его глазах сменилось прежней тупостью, и взгляд
его стал блуждать по сторонам.
— Это должно быть начало конца, — проговорил он, перебивая меня. — Конец!..
Великий и страшный день суда!.. Когда люди будут умолять утесы и горы, чтобы
обрушились и скрыли их от лица сидящего там на престоле!
Я понимал теперь, в чем дело. Я отбросил свою сложную аргументацию и, с усилием
поднявшись на ноги, подошел к нему и положил ему руку на плечо.
— Будьте мужчиной, — сказал я. — Страх лишил вас разума. Что это за вера, которая
пропадает при первом несчастии? Вспомните только, что делали с человечеством
землетрясения, потопы, войны, вулканы! Почему же вы думаете, что бог должен был сделать
исключение для Уэйбриджа?.. Он не страховой агент…
Долгое время он сидел в молчании.
— Но как можем мы спастись? — вдруг спросил он. — Они неуязвимы и безжалостны.
— Ни то ни другое, — отвечал я. — И чем они сильнее, тем осмотрительнее и
спокойнее должны быть мы. Не прошло еще и трех часов, как один из них был убит.
— Убит? — повторил он, уставившись на меня. — Как могут быть убиты посланцы
бога?
— Я сам это видел, — продолжал я. — Мы имели счастье попасть в самую свалку, и
это все!
— Что же означают эти отблески на небе? — неожиданно спросил он.
Я объяснил ему, что это сигнализация гелиографом, — так сказать, отпечаток на небе
человеческой помощи и стараний. — Мы сейчас в самом центре боя, — говорил я, — хотя
кругом все тихо. Отблески на небе означают надвигающуюся грозу. Там, думаю я, марсиане,
а ближе к Лондону, где поднимаются холмы Ричмонда и Кингстона, под прикрытием лесов,
возводят земляные укрепления и ставят пушки. Скоро здесь будут марсиане…
Я не успел договорить, как он вскочил и остановил меня жестом.
— Слушайте! — сказал он.
Из-за реки, со стороны невысоких холмов, доносились раскаты далеких выстрелов и
отголоски нечеловеческого крика. Потом все стихло. Над изгородью поднялся майский жук
и жужжа пролетел мимо. Высоко на западе, чуть светлея, виднелся серп луны над
дымящимся Уэйбриджем и Шеппертоном, в знойной тишине великолепного заката.
— Нам лучше всего пойти этой дорогой на север, — сказал я.

XIV
В Лондоне

Мой младший брат был в Лондоне в то время, когда марсиане напали на Уокинг. Он
был студент-медик и готовился к предстоящему экзамену. До утра субботы он ничего не
знал о событиях. В субботних утренних газетах, кроме пространных статей о планете Марс, о
жизни на планетах вообще, была помещена коротенькая, довольно туманная телеграмма о
появлении марсиан, производившая впечатление именно своей лаконичностью.
Марсиане, напуганные приближением толпы, убили несколько десятков людей из
скорострельной пушки, так гласила телеграмма и заканчивалась словами: «При всей их
кажущейся силе, марсиане не выходят из ямы, в которую они упали, да, очевидно, и не могут
выйти. Это объясняется, вероятно, большею силой тяготения на Земле». По поводу
последнего предположения автор телеграммы распространяется довольно много.
Само собой разумеется, что все студенты подготовительных курсов по биологии,
которые в то время посещал мой брат, были очень заинтересованы вышеупомянутой
телеграммой. Но на улицах не замечалось никакого особенного волнения в тот день. В
вечерних газетах появились кое-какие новые сообщения под гигантскими заголовками. Но и