Page 14 - Ранние журавли
P. 14

— Я тоже пахал огороды! — выкрикнул с места Анатай.
                     — И я, — вставил Эркинбек.
                     Вслед за этим еще раздались голоса.
                     Но Тыналиев попросил тишины.
                     — Давайте  по  порядку,  ребята.  Дело  тут  серьезное.  Начнем  с  учебы.  Как  у  тебя  с
               учебой? — опять обратился он к Султанмурату.
                     — Да не очень, — проговорил Султанмурат.
                     — Что не очень?
                     — Ну, не очень плохо.
                     — Но и не очень хорошо, — вставила все это время молчавшая Инкамал-апай. — Я ему
               всегда говорю: ты мог бы учиться гораздо лучше, в сто раз лучше. Он очень способный. Но
               вот беда — ветер в голове гуляет.
                     — Да-а, — задумчиво протянул председатель. — А я-то рассчитывал… Ну ладно. Отец
               у тебя на фронте. Стало быть, будешь добывать для него хлеб. А как у тебя, Анатай?
                     — Да так же, — ответил тот, набычившись и поднимаясь с места.
                     — Выходит, один другого не лучше, — усмехнулся Тыналиев и, помолчав, сказал: —
               Когда вернетесь снова в школу, поймете цену учения. Знаю я, по себе знаю. Чуть что — а,
               мол, плевать, пойду работать. Да разве для работы одной живет человек? Как ты думаешь,
               Анатай?
                     Анатай начал было что-то объяснять, но потом признался:
                     — Не знаю.
                     — Я тоже не все знаю, — сказал Тыналиев, — но не будь войны, пошел бы учиться,
               еще поучился бы.
                     В классе послышался откровенный смех. Смешно — совсем уже взрослый человек, сам
               председатель колхоза, а хочет учиться. А им уже надоело, так надоело в школе!
                     — А  что  смешного? —  улыбнулся  Тыналиев. —  Да,  ребята,  очень  хотел  бы  учиться.
               Это вы потом, попозже поймете.
                     И тут, пользуясь моментом, кто-то в классе перебил председателя:
                     — Башкарма-агай, а правда, что вы прыгали с самолета?
                     Тыналиев кивнул.
                     Мальчишка не унимался:
                     — Вот здорово! А не страшно? Я один раз с крыши табачного сарая прыгал на кучу
               сена — и то колени задрожали!
                     — Да, прыгал. Но только с парашютом, конечно, — объяснил Тыналиев. — Это такой
               купол над головой, он распускается, как юрта…
                     — Знаем, знаем, — хором загудел класс.
                     — Ну так вот, мы были десантом. Прыгать с парашютом — это была наша работа.
                     — А что такое десант? — снова раздался чей-то голос.
                     — Десант,  говорите?  Это  отряд  —  подвижный,  боевой,  который  забрасывается  или
               отсылается куда-нибудь для выполнения особого, важного задания. Ясно, понятно?
                     В классе молчание.
                     — В  десанте  может  быть  несколько  человек  и  много  тысяч  людей, —  объяснил
               Тыналиев. — Важно, что десант уходит в тыл врага и действует самостоятельно. Если не все
               понятно, расскажу как-нибудь в другой раз. А сейчас займемся делом. Анатай, ты садись, что
               ты стоишь? Твой отец тоже на фронте воюет.
                     — И мой!
                     — И мой тоже!
                     — И мой!
                     — И мой!
                     Тыналиев поднял руку:
                     — Я все знаю, ребята. Не думайте,  что я только колхозом занят с  утра до  вечера. Я
               знаю всех, кто в армии, кто в госпитале. Я всех вас знаю. Потому и пришел к вам. Так вот,
   9   10   11   12   13   14   15   16   17   18   19