Page 1 - Собачье сердце

Михаил Булгаков
Собачье сердце

Глава 1

У-у-у-у-у-гу-гуг-гуу! О, гляньте на меня, я погибаю. Вьюга в подворотне ревёт мне
отходную, и я вою с ней. Пропал я, пропал. Негодяй в грязном колпаке – повар столовой
нормального питания служащих центрального совета народного хозяйства – плеснул
кипятком и обварил мне левый бок.
Какая гадина, а ещё пролетарий. Господи, боже мой – как больно! До костей проело
кипяточком. Я теперь вою, вою, да разве воем поможешь.
Чем я ему помешал? Неужели я обожру совет народного хозяйства, если в помойке
пороюсь? Жадная тварь! Вы гляньте когда-нибудь на его рожу: ведь он поперёк себя шире.
Вор с медной мордой. Ах, люди, люди. В полдень угостил меня колпак кипятком, а сейчас
стемнело, часа четыре приблизительно пополудни, судя по тому, как луком пахнет из
пожарной пречистенской команды. Пожарные ужинают кашей, как вам известно. Но это –
последнее дело, вроде грибов. Знакомые псы с Пречистенки, впрочем, рассказывали, будто
бы на Неглинном в ресторане «бар» жрут дежурное блюдо – грибы, соус пикан по 3р.75 к.
порция. Это дело на любителя всё равно, что калошу лизать… У-у-у-у-у…
Бок болит нестерпимо, и даль моей карьеры видна мне совершенно отчётливо: завтра
появятся язвы и, спрашивается, чем я их буду лечить?
Летом можно смотаться в Сокольники, там есть особенная, очень хорошая трава, а
кроме того, нажрёшься бесплатно колбасных головок, бумаги жирной набросают граждане,
налижешься. И если бы не грымза какая-то, что поёт на лугу при луне – «Милая Аида» – так,
что сердце падает, было бы отлично. А теперь куда пойдёшь? Не били вас сапогом? Били.
Кирпичом по рёбрам получали? Кушано достаточно. Всё испытал, с судьбой своей мирюсь
и, если плачу сейчас, то только от физической боли и холода, потому что дух мой ещё не
угас… Живуч собачий дух.
Но вот тело моё изломанное, битое, надругались над ним люди достаточно. Ведь
главное что – как врезал он кипяточком, под шерсть проело, и защиты, стало быть, для
левого бока нет никакой. Я очень легко могу получить воспаление лёгких, а, получив его, я,
граждане, подохну с голоду. С воспалением лёгких полагается лежать на парадном ходе под
лестницей, а кто же вместо меня, лежащего холостого пса, будет бегать по сорным ящикам в
поисках питания? Прохватит лёгкое, поползу я на животе, ослабею, и любой спец пришибёт
меня палкой насмерть. И дворники с бляхами ухватят меня за ноги и выкинут на телегу…
Дворники из всех пролетариев – самая гнусная мразь. Человечьи очистки – самая
низшая категория. Повар попадается разный. Например – покойный Влас с Пречистенки.
Скольким он жизнь спас. Потому что самое главное во время болезни перехватить кус. И
вот, бывало, говорят старые псы, махнёт Влас кость, а на ней с осьмушку мяса. Царство ему
небесное за то, что был настоящая личность, барский повар графов Толстых, а не из Совета
Нормального питания. Что они там вытворяют в Нормальном питании – уму собачьему
непостижимо. Ведь они же, мерзавцы, из вонючей солонины щи варят, а те, бедняги, ничего
и не знают. Бегут, жрут, лакают.
Иная машинисточка получает по IX разряду четыре с половиной червонца, ну, правда,
любовник ей фильдеперсовые чулочки подарит. Да ведь сколько за этот фильдеперс ей
издевательств надо вынести. Ведь он её не каким-нибудь обыкновенным способом, а
подвергает французской любви. С… эти французы, между нами говоря. Хоть и лопают
богато, и всё с красным вином. Да…
Прибежит машинисточка, ведь за 4,5 червонца в бар не пойдёшь. Ей и на кинематограф
не хватает, а кинематограф у женщины единственное утешение в жизни. Дрожит, морщится,