Page 132 - Вино из одуванчиков

лужайками.

— Девять, десять, одиннадцать, двенадцать, — считала Лавиния,
держа Элен под руку.
— Правда, чувствуешь себя как-то странно? — спросила Элен.
— Ты о чем?
— Как подумаешь, что мы сейчас идем по улице, а все люди
преспокойно лежат в постели за запертыми дверями. Ведь сейчас, наверно,
на тысячу миль вокруг только мы одни остались под открытым небом.
До них донесся смутный шум, идущий из теплой и темной глубины:
овраг был уже недалеко.
Через минуту они стояли у дома Элен и долгим взглядом смотрели
друг на друга. Ветер дохнул запахом прозрачной свежести. По небу
потянулись облака, и луна померкла.
— Может быть, все-таки останешься у меня, Лавиния?
— Нет, я пойду домой.
— Иногда…
— Что иногда?
— Иногда мне начинает казаться, что люди сами ищут смерти. Сегодня

вечером ты ведешь себя престранно.
— Просто я ничуть не боюсь, — ответила Лавиния. — И мне, наверно,
немножко любопытно. И я не теряю головы. Если рассуждать трезво.
Душегуб никак не может сейчас быть где-нибудь поблизости. Такой
переполох, и вся полиция на ногах.
— Твоя полиция давно уже дома и спит сладким сном.
— Ну, скажем так: я развлекаюсь, хоть и чуть рискованно, но в общем
не опасно. Если бы это было и в самом деле опасно, я бы, конечно,
осталась у тебя.
— А вдруг в глубине души тебе и правда не хочется жить?
— Глупости! И что вы с Франсиной такое выдумываете!
— Мне так совестно! Ты только еще доберешься до дна оврага и

пойдешь по мосту, а я уже буду пить горячее какао!
— Выпей чашку за мое здоровье. Спокойной ночи!
Лавиния Неббс вышла одна на спящую улицу, в безмолвие
августовской ночи. Дома стояли темные, ни одно окно не светилось, где-то
лаяла собака. «Через пять минут я буду уже дома и в безопасности, —
думала Лавиния. — Через пять минут я позвоню этой глупышке Франсине.
Я…»
И тут она услышала голос.
Вдалеке, меж деревьев, мужской голос пел: «Под июньской луной жду