Page 7 - Золотой жук

Между тем я старался, но совершенно напрасно, выпытать у него, какова цель нашей
экскурсии. После того как ему удалось убедить меня сопровождать его, он, казалось, не
хотел поддерживать разговора о чем-нибудь менее важном, и на все мои вопросы не
удостаивал меня другим ответом, кроме как: «Мы это увидим!»
Мы пересекли на ялике бухту у крайнего выступа острова и, взобравшись на высоту
противоположного берега материка, направились к северо-западу через местность страшно
дикую и пустынную, где не видно было следов человеческой ноги. Легран шел очень
решительно, останавливался изредка то тут, то там для того, чтобы сообразоваться с
некоторыми, как казалось, его собственными вехами, поставленными им здесь раньше.
Мы шли так приблизительно около двух часов, и солнце как раз заходило, когда мы
вошли в область еще более мрачную, чем та, какую мы когда-либо доселе видели. Это было
что-то вроде плоскогорья, вблизи вершины почти недоступного холма, покрытого густым
лесом сверху донизу; там и сям в беспорядке были рассеяны огромные глыбы, они лежали,
по-видимому, непрочно, и нередко должны были бы упасть вниз в долину, если бы их не
задерживали деревья, в которые они упирались. Глубокие овраги вились во всех
направлениях и придавали этой картине характер еще более мрачной торжественности.
Природная площадка, до которой мы карабкались, густо заросла кустами терновника,
через них (мы увидели это тотчас) нам было бы невозможно пробраться без косы; и Юпитер,
под руководством своего господина, стал прочищать для нас дорожку к подножию
исполински высокого тюльпанного дерева, которое возвышалось среди восьми или десяти
дубов, находившихся на одном с ним уровне, и намного превосходило их, а также и все
другие деревья, которые я до того времени видел, красотою листвы и формы, широким
распространением своих ветвей и общим величественным видом. Когда мы приблизились к
дереву, Легран обернулся к Юпитеру и спросил его, по силам ли ему на него взобраться.
Бедный старик, казалось, был слегка ошеломлен этим вопросом и несколько мгновений
ничего не отвечал. Наконец, он приблизился к огромному стволу, медленно обошел его
кругом и осмотрел с тщательным вниманием. Когда он окончил свое исследование, он сказал
просто:
– Да, масса, Юпи еще не видел за свою жизнь дерева, на какое он не мог бы взобраться.
– Так взбирайся, и скорее, а то скоро совсем стемнеет, и нам ничего не будет видно.
– Как высоко нужно мне влезть, масса? – спросил Юпитер.
– Взбирайся сначала по главному стволу, а потом я скажу тебе, куда направиться –
послушай – стой! Возьми этого жука с собою.
– Жука, масса Вилль! – Золотого жука! – воскликнул негр, пятясь назад в страхе, – для
чего мне нужно брать жука на дерево? Да будь я проклят, если я это сделаю!
– Если ты, Юпи, большой-пребольшой негр, боишься взять в руку безвредного
маленького мертвого жука – что ж, ты можешь держать его на бечевке – но если ты не
возьмешь его с собой так или иначе, я буду принужден размозжить тебе голову вот этой
лопатой.
– Что же тут разговаривать, масса? – сказал Юпи, очевидно, пристыженный до
согласия, – всегда вам нужно поднять шум, когда вы говорите со старым негром. Пошутил
ведь я только. Мне – бояться жука! Буду я думать о жуке!
Тут он осторожно взялся за самый крайний конец бечевки и, держа насекомое так
далеко от своей особы, как только это позволяли обстоятельства, приготовился влезать на
дерево.
В юном возрасте тюльпанное дерево, Liriodendron Tupiliferum, самое великолепное из
американских лесных деревьев, имеет ствол необычайно гладкий и нередко поднимается на
большую высоту без боковых ветвей; но с годами кора его делается неровной и сучковатой,
ибо на стволе появляется множество коротких ветвей. Таким образом, в данном случае
взобраться на него казалось более трудным, нежели это было на самом деле. Обхватывая
огромный ствол насколько возможно плотнее руками и коленями, придерживаясь руками за
одни выступы и становясь босыми ногами на другие, Юпитер после одной или двух