Page 14 - Божественная комедия

124 Когда у трех благословенных жен
Ты в небесах обрел слова защиты
И дивный путь тебе предвозвещен?"

127 Как дольный цвет, сомкнутый и побитый
Ночным морозом, – чуть блеснет заря,
Возносится на стебле, весь раскрытый,

130 Так я воспрянул, мужеством горя;
Решимостью был в сердце страх раздавлен.
И я ответил, смело говоря:

133 "О, милостива та, кем я избавлен!
И ты сколь благ, не пожелавший ждать,
Ее правдивой повестью наставлен!

136 Я так был рад словам твоим внимать
И так стремлюсь продолжить путь начатый,
Что прежней воли полон я опять.

139 Иди, одним желаньем мы объяты:
Ты мой учитель, вождь и господин!"
Так молвил я; и двинулся вожатый,

142 И я за ним среди глухих стремнин.

ПЕСНЬ ТРЕТЬЯ Комментарии

ПЕСНЬ ТРЕТЬЯ
Врата Ада. – Ничтожные – Ахерон. – Челн Харона
1-9. Надпись на вратах Ада. По христианской мифологии, ад сотворен триединым божеством: отцом (высшей
силой), сыном (полнотой всезнанья) и святым духом (первою любовью), чтобы служить местом казни для
падшего Люцифера (А., XXXIV, 121-126). Он создан раньше всего преходящего. Древней его – лишь вечные
созданья (небо, земля и ангелы), и он будет существовать вечно.
Данте изображает Ад как подземную воронкообразную пропасть, которая, сужаясь, достигает центра земного
шара. Ее склоны опоясаны концентрическими уступами, «кругами» Ада.
37. И с ними ангелов дурная стая – которая, когда восстал Люцифер, не примкнула ни к нему, ни к богу.
42. Иначе возгордилась бы вина. – Грешники, казнимые в глубинах Ада, возгордились бы своим злодейством,
видя рядом с собой этих ничтожных.
59-60. Кто от великой доли отрекся в малодушии своем – папа Целестин V, который был избран в 1294 г.,
семидесяти девяти лет от роду, и через пять месяцев, тяготясь своим саном, сложил его с себя.
77 Ахерон. – Реки античной преисподней протекают и в Дантовом Аду. В сущности, это один поток,
образованный слезами Критского Старца и проникающий в недра земли (А., XIV, 94-142) Сначала он является
как Ахерон (греч. – река скорби) и опоясывает первый круг Ада. Затем, стекая вниз, он образует болото Стикса
(греч – ненавистный), иначе – Стигийское болото, в котором казнятся гневные (А , VII, 100-116) и которое
омывает стены города Дита, окаймляющие пропасть нижнего Ада (А., VIII, 67-75). Еще ниже он становится
Флегетоном (греч. – жгучий), кольцеобразной рекой кипящей крови, в которую погружены насильники против
ближнего (А , XII, 46-54) Потом, в виде кровавого ручья, продолжающего называться Флегетоном (А., XIV, 134 и
прим ), он пересекает лес самоубийц и пустыню, где падает огненный дождь (А., XIV, 76-90, XV, 1-12). Отсюда
шумным водопадом он свергается вглубь (А., XVI, 1-3; 94-105), чтобы в центре земли превратиться в ледяное
озеро Коцит (греч. – плач) (XIV, 119; XXXI, 123; XXXII, 22-30; XXXIV, 52). Лету (греч. – забвение) Данте
помещает в Земном Раю (А., XIV, 136-138), откуда ее воды также стекают к центру земли (А., XXXIV, 127-132; Ч
, I, 41), унося с собою память о грехах; к ней он добавляет Эвною (Ч., XXVIII, 121-133; XXXIII, 112-114).
83. Старик – Харон, перевозчик душ античной преисподней (Эн., VI, 295-330). В Дантовом Аду он превратился
в беса (ст. 109)
92. Челнок полегче должен ты найти. – Харон, зная, что Данте не осужден на адские муки, считает, что ему