Page 4 - Мертвые души

чего-нибудь вечно недоставало. В одной комнате была у него прекрасная мебель, стоившая,
без сомнения, ему весьма не дешево. Зато в другой не было совершенно никакой, кроме разве
какого-нибудь деревянного стула; вовсе не потому, чтобы он не считал нужным, но потому
единственно, что не успел еще завестись, хотя уже более 10 лет, как жил он в своем доме. По
этой же самой причине вместе с прекрасным бронзовым, вызолоченным и обделанным в
перламутр канделябром подавался на стол какой-то гадкой, старый подсвечник. Его супруга, с
своей стороны… но об дамах я очень боюсь говорить, да притом мне давно пора возвратиться
к нашим героям, которые стояли перед дверью гостиной, взаимно упрашивая друг друга
пройти вперед.

“Сделайте милость, не беспокойтесь так для меня, я пройду после”, говорил Чичиков.

“Нет, Павел Иванович, вы гость, вы должны вперед идти, говорил Манилов, показывая
ему рукою.

“Не затрудняйтесь, пожалуста, не затрудняйтесь. [Далее было: Как можно для меня
такое беспокойство] Пожалуста проходите”, говорил Чичиков.

“Нет, Павел Иванович, [Никак, никак] это обида. [“Нет, Павел Иванович, вы нанесете
мне чувствительнейшую обиду. ] Как можно, чтобы я такому приятному гостю позволил
пройти после себя”.

“Ах, боже мой… Мне, право, совестно, проходите, сделайте милость, проходите, я
после”, говорил Чичиков.

“Нет, никак нельзя”.

Наконец оба приятеля вошли в дверь боком и несколько притиснули друг друга. [Вместо
“Мне право ~ друг друга”: Я не знаю, право, как отвечать мне”, говорил Чичиков… “Мне,
право, и совестно”, говорил Чичиков, выступая, наконец, вперед, но несколько боком, как бы
желая хоть по крайней мере войти вместе. ]

“Позвольте мне вам представить жену мою”, сказал Манилов. “Душенька! Павел
Иванович! [прибавил он, обращаясь к ней. ]

Чичиков увидел, точно, даму, которую он совершенно были не приметил, раскланиваясь
в дверях с Маниловым, и которая приподнялась с своего места и оставила свою работу,
бывшую[работу, которая была] у ней в руках. [Далее было: Дама была лет двадцати семи;
одета она была, как обыкновенно они одеваются: платок, чепец, ленты, словом, дама] Чичиков
подошел к ручке.

“Вы нас очень обрадовали своим приездом”, сказала жена Манилова. “Сделайте
милость, садитесь! Не проходило дня, чтобы муж мой не вспоминал о вас”.

“Ваш муж, сударыня, очень далеко простирает доброту свою ко мне”, сказал Чичиков.

“Да”, отвечал Манилов: “уж она, бывало, всё спрашивает меня: “Да что же твой приятель
не едет?” — “Погоди, душенька, приедет”. А вот вы, наконец, и удостоили нас своим
посещением. Уж такое, право, доставили наслаждение, майский день”…[Вместо “Уж такое ~
день”: доставили нам наслаждение, приятнейший майский день. ]

“О, никак не достоин такой чести. Ни громкого имени не имею, ни даже ранга