Page 90 - Путешествие из Петербурга в Москву

И поистине не ожидал я сказанного от одетого в смурый кафтан, со бритым лбом. Но,
желая удовлетворить моему любопытству, я просил его, чтобы он уведомил меня, как, будучи
толь низкого состояния, он достиг понятий, недостающих нередко в людях, несвойственно
называемых благородными.
– Если вы не поскучаете слышать моей повести, то я вам скажу, что я родился в рабстве;
сын дядьки моего бывшего господина. Сколь восхищаюсь я, что не назовут уже меня
Ванькою, ни поносительным именованием, ни позыва не сделают свистом. Старый мой барин,
человек добросердечный, разумный и добродетельный, нередко рыдавший над участию своих
рабов, хотел за долговременные заслуги отца моего отличить и меня, дав мне воспитание
наравне с своим сыном. Различия между нами почти не было, разве только то, что он на
кафтане носил сукно моего потоке. Чему учили молодого боярина, тому учили и меня,
наставления нам во всем были одинаковы, и без хвастовства скажу, что во многом я лучше
успел своего молодого господина.
«Ванюша, – говорил мне старый барин, – счастие твое зависит совсем от тебя. Ты более к
учености и нравственности имеешь побуждений, нежели сын мой. Он по мне 224 будет богат и
нужды не узнает, а ты с рождения с нею познакомился. Итак, старайся быть достоин моего о
тебе попечения».
На семнадцатом году возраста молодого моего барина отправлен был он и я в чужие край
с надзирателем, коему предписано было меня почитать сопутником, а не слугою. Отправляя
меня, старый мой барин сказал мне: «Надеюся, что ты возвратишься к утешению моему и
своих родителей. Раб ты в пределах сего государства, но вне оных ты свободен. Возвратясь же
в оное, уз, рождением твоим на тебя наложенных, ты не обрящешь».
Мы отсутственны были пять лет и возвращалися в Россию: молодой мой барин в радости
видеть своего родителя, а я, признаюсь, ласкаяся пользоваться сделанным мне обещанием.
Сердце трепетало, вступая опять в пределы моего отечества. И поистине предчувствие его
было не ложно. В Риге молодой мой господин получил известие о смерти своего отца. Он был
оною тронут, я приведен в отчаяние. Ибо все мои старания приобрести дружбу и доверенность
молодого моего барина всегда были тщетны. Он не только меня не любил, из зависти, может
быть, тесным душам свойственной, но ненавидел.
Приметив мое смятение, известием о смерти его отца произведенное, он мне сказал, что
сделанное мне обещание не позабудет, если я того буду достоин. В первый раз он осмелился
мне сие сказать, ибо, получив свободу смертию своего отца, он в Риге же отпустил своего
надзирателя, заплатив ему за труды его щедро. Справедливость надлежит отдать бывшему
моему господину, что он много имеет хороших качеств, но робость духа и легкомыслие оные
помрачают.
Чрез неделю после нашего в Москву приезда бывший мой господин влюбился в
изрядную лицом девицу, но которая с красотой телесною соединяла скареднейшую душу и
сердце жестокое и суровое. Воспитанная в надменности своего происхождения, отличностию
почитала только внешность, знатность, богатство. Чрез два месяца она стала супруга моего
барина и моя повелительница. До того времени я не чувствовал перемены в моем состоянии,
жил в доме господина моего как его сотоварищ. Хотя он мне ничего не приказывал, но я
предупреждал его иногда желания, чувствуя его власть и мою участь. Едва молодая госпожа
переступила порог дому, в котором она определялася начальствовать, как я почувствовал
тягость моего жребия. Первый вечер по свадьбе и следующий день, в который я ей
представлен был супругом ее как его сотоварищ, она занята была обыкновенными заботами
нового супружества; но ввечеру, когда при довольно многолюдном собрании пришли все к
столу и сели за первый ужин у новобрачных и я, по обыкновению моему, сел на моем месте на
нижнем конце, то новая госпожа сказала довольно громко своему мужу: если он хочет, чтоб
она сидела за столом с гостями, то бы холопей за оный не сажал. Он, взглянув на меня и

224 По мне – здесь: после меня.