Page 11 - Собор Парижской Богоматери

– Мэтр! – позвала его одна из них, делая ему знак приблизиться.
– Тес, милая Лиенарда, – сказала ее соседка, хорошенькая, цветущая, по-праздничному
расфранченная девушка, – он не духовное лицо, а светское, к нему следует обращаться не
«мэтр», а «мессир».
– Мессир! – повторила Лиенарда.
Незнакомец приблизился к балюстраде.
– Что угодно, сударыни? – учтиво спросил он.
– О, ничего! – смутившись, ответила Лиенарда. – Это моя соседка, Жискета ла Жансьен,
хочет вам что-то сказать.
– Да нет же, – зардевшись, возразила Жискета. – Лиенарда окликнула вас «мэтр», а я
поправила ее и объяснила, что вас следует назвать «мессир».
Девушки потупили глазки. Незнакомец не прочь был завязать беседу; он, улыбаясь,
глядел на них.
– Итак, вам нечего мне сказать, сударыни?
– О нет, решительно нечего, – ответила Жискета.
– Нечего, – повторила Лиенарда.
Высокий молодой блондин хотел было уйти, но любопытным девушкам не хотелось
выпускать добычу из рук.
– Мессир! – со стремительностью воды, врывающейся в открытый шлюз, или женщины,
принявшей твердое решение, обратилась к нему Жискета. Вам, как видно, знаком этот
военный, который будет играть роль Пречистой девы в мистерии?
– Вы желаете сказать – роль Юпитера? – спросил незнакомец.
– Да, да! – воскликнула Лиенарда. – Какая она дурочка! Так вы знакомы с Юпитером!
– С Мишелем Жиборном? Да, знаком, сударыня.
– Какая у него изумительная борода! – сказала Лиенарда.
– А то, что они сейчас будут представлять, красиво? – застенчиво спросила Жискета.
– Великолепно, сударыня, – без малейшей запинки ответил незнакомец.
– Что же это будет? – спросила Лиенарда.
– Праведный суд Пречистой девы Марии – моралитэ, сударыня.
– Ах вот что? – сказала Лиенарда.
Последовало короткое молчание. Неизвестный прервал его:
– Это совершенно новая моралитэ, ее еще ни разу не представляли.
– Значит, это не та, которую играли два года тому назад, в день прибытия папского
посла, когда три хорошенькие девушки изображали…
– Сирен, – подсказала Лиенарда.
– Совершенно обнаженных, – добавил молодой человек.
Лиенарда стыдливо опустила глазки. Жискета, взглянув на нее, последовала ее примеру.
Незнакомец, улыбаясь, продолжал:
– То было очень занятное зрелище. А нынче будут представлять моралитэ, написанную в
честь принцессы Фландрской.
– А будут петь пасторали? – спросила Жискета.
– Фи! – сказал незнакомец. – В моралитэ? Не нужно смешивать разные жанры. Будь это
шутливая пьеса, тогда сколько угодно!
– Жаль, – проговорила Жискета. – А в тот день мужчины и женщины вокруг фонтана
Понсо разыгрывали дикарей, сражались между собой и принимали всякие позы, когда пели
пасторали и мотеты.
– Что годится для папского посла, то не годится для принцессы, – сухо заметил
незнакомец.
– А около них, – продолжала Лиенарда, – было устроено состязание на духовых
инструментах, которые исполняли возвышенные мелодии.
– А чтоб гуляющие могли освежиться, – подхватила Жискета, – из трех отверстий
фонтана били вино, молоко и сладкая настойка. Пил кто только хотел.