Page 29 - И жили люди на краю

26
молниеносно. И всё равно, если разрешите, я не расстаюсь с
вами. Я вернусь к вам, куда бы меня не завели военные дороги. Я
хочу вас видеть всегда, быть рядом с вами. Извините, что не
сказал вам этого, а вот пишу... Мы ведь так мало друг друга
знаем, и вы могли бы всякое подумать. Но что бы вы теперь не
подумали, знайте: я полюбил вас. Потому и вернусь сюда. И
главное слово будет за вами.
Обнимаю и целую. Павел».
Теперь лишь спуститься по улице до перекрёстка – на
двухэтажном бревенчатом доме есть почтовый ящик. Это займёт
две-три минуты; не успеет медперсонал разместиться в машинах
и уехать.
Когда переходил перекрёсток, заметил около старого
необъятного тополя улыбающегося как бы самому себе
аборигена с двумя рыбинами в руке. «Чудесно мужику, – подумал
младший лейтенант. – Вот так и надо жить; ловить рыбу,
собирать ягоды, грибы, сушить лечебные травы, охотиться.
А мы, люди, воюем из поколения в поколение и называем
себя цивилизованными».
Павел достал из сумки оба письма. «Маме тоже сообщить
бы, что уезжаю на фронт, – рассудил он. – То, что написал ей,
стало уже довоенным, надо же... Ладно, оттуда сразу напишу».
Младший лейтенант поднял руку с письмом к почтовому
ящику, и в это мгновение спину его пронзила дикая боль – в тело
вошёл тонкий нож. Оседая на землю, Павел смутно, очень смутно
увидел над собою плоское лицо и улыбающиеся глаза туземца.

ВОЙНА ОБЪЯВЛЕНА, А ВОЙНЫ НЕТ

Полковник Macao Хабуяси, разбуженный адъютантом, по
обычному размеренно поднялся с футона – толстого стёганого