Page 320 - И жили люди на краю

317
– Помогите-ка перебраться.
Свои солдаты перетащили его на платформу; здесь кто
загорал, раздетый до пояса, кто дремал, кто сидел вдоль бортов,
положив на них стволы автоматов. Ощущение того, что
возможно внезапное появление противника тут было острее, чем
в вагоне. А когда поезд выполз на скалистый берег, все на
платформе поднялись; справа тёмной крепостной стеной
возвышалась боковина сопки – столкни сверху увесистую глыбу,
и она будто снаряд собьёт платформу под обрыв, где на каменья
громоздко обрушивались зелёно-бурые волны. Поезд
остановился. Ни взрыва, ни выстрелов, только шум моря. Может,
в нём ничего не расслышали? Несколько солдат – нервы не
выдержали – спрыгнули на землю и побежали к паровозу; состав
дёрнулся, поехал, солдаты на ходу забрались на него, так и не
узнав, почему поезд останавливался.
Ромашову помогли перебраться ещё через две платформы
– на первой, за паровозом, среди мешков с песком, как в большом
окопе, сидел командир третьей роты Смирнов со взводом солдат.
– У вас что тут... передний край?
– A-а, сами не поймём. Садись, – хлопнул ладонью по
мешку Смирнов. – Тут о тебе легенды ходят. Наши солдаты к
твоим бегали, расспрашивали, как схватили весь штаб. Крови,
услышали, ты много потерял, хотели свою отдать. Твои ответили,
что тебе надо выспаться, а крови у них своей много.
– Скажи лучше, куда едем?
– Тяжёлый вопрос, – Смирнов ногтями поскрёб небритый
подбородок, улыбнулся лукаво. – Понимаешь, наступление на
поезде подобно переходу Суворова через Альпы...
Поезд вдруг опять затормозил. Смирнову на спину сполз
мешок с песком; взводный оттолкнул его назад, а ротный
крикнул:
– Что там?..