Page 363 - И жили люди на краю

360
И пастух, встав, словно на деревянных ногах приблизился к
солдатам. Это был парень лет восемнадцати, веснушчатый,
белобровый, в широкополой соломенной шляпе.
– Кто живёт в этой деревне? – спросил Данилов.
Пастух ответил по-японски.
– Ничего себе. А по-нашему можешь? Как тебя зовут?
– Тимофей, Антипов сын. А тебя?
Солдаты засмеялись, а Данилов произнёс серьезно:
– И меня – Тимофей. Выходит – тёзки.
– Чудно! – удивился пастух. – Откуль же ты, такой
наряженный? – он, кажется, осмелел.
– Из Советского Союза. Слыхал про такую державу?
Пастух задумался, наморщив лоб: то ли вспоминал, что
слышал про «такую державу», то ли соображал, как ответить.
– Люд во всяких государствах проживат, – проговорил
парень растяжно. – И чудно: у американов – звёзды, дед мой
сказывал, ишо младой повстречал японского енерала, тож со
звёздами, и у тебя, – показал он на погоны Данилова, – звёзды.
Поди, всё с неба рисуют. А пошто тогды промеж собою воюют?
Не из-за того ль, что всяк по-своему лопочет?
– Всё ясно, – сказал Данилов. – Парень ты с философским
уклоном, с тобою долго можно беседовать, только мы спешим.
Так кто живёт в этой деревне: русские или японцы?'
– Нас всех боле. А поляков три двора осталось.
Шофёр, стронув машину, крикнул пастуху:
– Сейчас освободим вас от ига капиталистов!
Пастух пожал плечами. Может, не расслышал слов в рёве
мотора, а может, просто не понял их; лихо щёлкнул бичом и
побрёл за коровами.
Проехали лесок, и поселение открылось сразу всё; на
ровном месте оно до того хорошо просматривалось, что Игнат
Игнатьевич подумал о японцах: «В любой момент могли отрезать