Page 368 - И жили люди на краю

365
– А вы что, бывали в Москве?
– Не довелось. Подполковник вспоминал. Недавно того... из
пистолета.
Данилов не выдержал:
– Что за подполковник? Какой армии?
– Вашей бывшей. Что при царе. И царя, говорил, видел...
Жена осталась, графиня. Седьмая изба от моей. И лисья ферма за
нею, – Поликарп, чувствуя, что заинтересовал гостей, ещё разлил
по чашкам и прищелкнул пальцами. – Это что? Человек, к
примеру, семнадцать лет не объявлялся. Пошёл «железку»
прокладывать и пропал. Жена глаза проплакала, но ждала, у
графини на ферме за лисами убирала, чтоб детишек поднять. О,
позволю заметить: как-то одной бабе шепнула, что к ней тайно
японец забрёл. Дал большие деньги и сказал, что они, деньги то
есть, числятся за её мужем – так хорошо он работал до своей
смерти. Ну, я понимаю, единожды можно принести, но когда в
седьмой и десятый раз и намекает, мол, умной будь – ни гу-гу.
Она-то уж ни гу-гу, а та баба видит, что Алёнка ничего живёт с
двумя детишками, и разнесла их общий секрет...
– Ты перестанешь болтать? – оборвала Поликарпа жена и
опустила у печки охапку дров. – С моря сыростью потянуло,
дожжём пахнет.
– А я что? – безвинно пожал плечами Поликарп. – Людей
интересует наша жизнь. Отныне они хозяева и должны знать про
нас. И я не скрываю: сватался к Алёнке, когда тот перестал
деньги носить. Отказала. И удивительно правильно поступила.
Зачем мне обуза? Я на Феньке женился и сам двоих произвёл.
Алёнка же перед военными событиями со старичком сошлась,
– он хихикнул, хрустнул огурчиком. – А вчерась заявился
законный муж. Здоровый. Лишь прихрамывает малость. Где-то
же он находился?..
Глухой тяжёлый удар, и глаза Поликарпа незряче поплыли