Page 499 - И жили люди на краю

496
– Погодь, дядя, – вскочил Тимофей. – Ты растолкуй ясно.
Вот куды меня хочешь? И чо я должон?
– Тебя – к рыбакам. Рыбу и ловить, и солить, и вялить будут
японские бригады, а русский начальник что скажет, то и
переведёшь им.
– А чо? Попробовать можно, ежели за енто и деньги дадут,
и карточки на жратву. Только ба получилось.
– Получится. Вот Яшке посложнее будет. Русский директор
спрашивает, а японский отвечает вовсе не то. Не хочет
раскрывать тайны, как из водоросли получается агар. Русские
целыми днями наблюдают, кто что делает, но так и не могут
ничего уразуметь. Они и анфельцию просто травкой называют, и
агар...
– Верно, не надо открывать им тайны! – перебил Смолина
Яша. – И котлы бы ещё испортить. Я, дядя Филипп, не смогу
переводить... чего не хотят сказывать.
– Да-а, интересные у нас разговоры ведутся,
– разочарованно протянул Смолин, прошёл зачем-то к печке,
подержал над плитою руки. – Не ожидал.
– Я за отцом поеду, – сказал Яша – Я уверен: он успел
уплыть в Японию.
Иван Смолин вернулся к столу, сел на табурет, снова
закурил; спалив всю папиросу, он вздохнул:
– Не хотел я... Только шило в мешке не утаишь. Значит,
слушай, Яша. Отец твой в действительности уплыл. Его с женой
и детьми и ещё нескольких богатых посадили на пароход
первыми. А после ужас, что творилось: лезли, как сумасшедшие,
и по трапу, и по верёвкам на борт. Отец говорят, пытался сойти
назад. Небось, хотел остаться, но как против такого течения?..
Всё переполнено, и хорошо, что пароход успел оторваться от
пирса, а то бы тут и перевернули. Вот так. Ну а дальше – сами
слышали.